Крюков долго слушал и не стерпел: присоединился к земскому врачу, явившись весьма солидным для него подкреплением. Оболдуй-Тараканова побили. Этот постепенно уступал и начал переходить на сторону земского врача и Крюкова. Зато к кандидату на судебные должности присоединился доктор Порецкий... Начался горячий бой, хотя и достаточно бестолковый, хаотический, в котором оратор не только не щадил врага, но очень часто наносил крепкие удары даже самому себе, не говоря уже о союзниках...

– - Все для народа и все посредством народа, -- певуче формулировал что-то Крюков.

– - Позвольте-с! А если это одно лишь пожелание? Благими желаниями ад вымощен...

– - А как это "посредством"?
– - загремел баритон Порецкого.
– - Как-с? Это посредством того народа, который тебя, интеллигента, как пса смердящего, убивает, когда ты идешь защищать его от холеры? Который не понимает, кто его друг, который в нужде и невежестве своем...

– - Позвольте!
– - сильно ударяя на "о", перебивает земский врач, поправляя спадающие очки.
– - Надо этой нужде помогать, надобно просвещать, надобно...

Чахоточный кандидат на судебные должности не дает ему докончить:

– - Эка, Америку открыли! Эка... Не надо быть, кажется, и радикалом, чтобы...

– - Позвольте-с! Дайте мне докончить мысль!
– - кричит земский врач. Но кандидат не обращает внимания и кричит еще громче, с пеной у рта:

– - Не надо быть радикалом, чтобы верить, что ученье свет, а неученье тьма! Достаточно не быть только идиотом. Я говорю о более широких задачах и программах... Вы мне докажите...

– - Позвольте-с!

– - Вы нам докажите, что ваша община способна создать в будущем новое общество, близкое к идеалам...

Тут кандидат вытянул шею, посмотрел, где сидит прокурор, и шепотом докончил:

– - Социализма...

Как только кандидат начал шепотом, Порецкий ударил баритоном, громким и смелым:

– - Известно, господа, что теперь даже ваши единомышленники сознаются, что община и все другие ваши "киты" не развиваются, а разрушаются... Стало быть, вопрос можно поставить так: способны ли мы, интеллигенция в широком смысле этого слова, остановить это разрушение; заметно ли такое направление и есть ли шансы к самой возможности повернуть клячу, именуемую прогрессом, в бок, в сторону?..

– - Есть, есть!
– - послышались голоса из публики.

– - А я вам скажу: есть только одно ваше желание... Вопрос в том, где вожжи и кнут, чтобы стегнуть клячу?.. Вы стоите и думаете: "да если бы мне в руки вожжи и кнут, так я бы!"...

Раздался общий дружный хохот.

Заинтересовался, видно, спором и молчаливый Игнатович: он подошел и стал, скептически улыбаясь, слушать, но никакого желания вмешиваться не выказывал.

– - А в телеге сидит господин капитал и, если вы вознамеритесь присесть хоть на задок (вы, интеллигенты!), -- он стегнет вас кнутиком...
– - с апломбом говорил Порецкий.
– - Почему кляча вдруг, ни с того, ни с сего, повернет в сторону?..

– - Как ни с того, ни с сего?

– - А идеи? Наука?..

– - Господа!
– - выступил опять кандидат: -- позвольте!

– - Вы говорите, что капитал съест сам себя?
– - закричал на "о" земский врач: -- Почему? Где доказательства? А может быть, стадии его развития будут бесконечно повторяться, как повторяются видимые фазы луны?..

– - Оставим это! Что там будет в тумане времен, -- перебил кандидат, -- нам, положим, неизвестно. Но что происходит в данный момент, -- мы видим...

– - Ничего не видим!
– - крикнул чей-то голос из публики.

– - Жаль! Возьмите глаза в зубы!
– - огрызнулся на сторону кандидат и продолжал: -- цифры, факты, действительность, ежедневный опыт дают нам полное основание думать, что мы не ошибемся, если последуем за передовыми людьми Запада... если мы подготовимся и воспользуемся наглядным уроком истории...

– - Это мерси-с! Это вы насчет "котла", что ли?
– - "заокал" врач из семинаристов...

– - Это насчет "переварки"? Ха-ха-ха!

– - Глупо!

– - Совсем по-идиотски!

– - Господа, господа! Оставьте!..

Кружок спорящих вдруг разом рассыпался в стороны, словно в средину его была брошена разрывная бомба. Роль этой бомбы сыграли аккорды рояля: Варвара Петровна, чтобы остановить висевшую в воздухе ссору, подошла к роялю и заиграла вдруг что-то громкое и бравурное.

На мгновение аккорды заглушили смешанный гул голосов, криков, смеха и звона посуды... Когда Варвара Петровна громко окончила бравурную вещь, -- в зале сравнительно стихло. Помощник Красавина, "идеалист" в пенсне с широким закинутым за ухо шнуром, стоял позади хозяйки, склонившись над нотами, и скашивал свой взор на приколотую к груди ее розу... Потом он что-то тихо сказал ей, отодвинулся, встал в позу, поправил на носу пенсне и громко крикнул: