Правда, когда он возился с упряжью, ко мне на бревно шмыгнула Всемила и, словно извиняясь, сунула в руки свёрток. Я подняла на неё глаза, она как-то виновато улыбнулась и тут же встала, чтобы уйти.

Когда их повозка тронулась, попрощалась только женщина. Купец не счёл нас достойными своего ценного «до свидания».

Стих глухой стук подков по примятой дороге и скрип колёс.

Я развернула свёрток, что сунула мне в руки Всемила. Это оказался плащ, совсем новый. В груди самую малость потеплело: хоть кто-то позаботился и о ведьме.

Дарий

— Арина, ты обиделась?

Она медленно и очень спокойно подняла на меня глаза, и, клянусь, я увидел, что яркую теплоту её взгляда затянул лёд. Таким же холодным был и её голос.

— Нет, не обиделась. Наоборот, я испытываю к тебе крайнюю благодарность. Это было благородно с твоей стороны, правда. Я в последнее время излишне расслабилась и, похоже, стала забывать, кто мы друг другу. Мы враги, связанные обещанием. Когда-нибудь это закончится и придётся решать, что нам делать. Разойтись и забыть как страшный сон. Или выяснить, кто из нас сильнее и больше достоин жить. Так что спасибо за то, что расставил всё по местам.

Казалось, её холод заморозил что-то внутри меня. Звенящий лёд поглощал внутренности и тревожно звенел внутри.

— Арина, я вовсе не…– Я растерялся и не очень понимал, что нужно сказать. Но ощущения были такие, словно я выпустил повод коня и меня на полном скаку несёт к пропасти.

Она жестом остановил меня и продолжила:

— Не нужно. Я не расположена это обсуждать. Как тварь без души могу позволить себе вести себя соответственно. Но хотела бы, чтобы ты подумал вот о чём. В заклинании ведьмачьего щита, что есть внутри тебя и есть внутри меня, всего семь составляющих. Вспомни, на что он ставится и что является для него опорой.

— Сердце, — сразу ответил я.

— Думай лучше, ведьмак. — Она встала и отошла.

Я снова ведьмак. В последнее время она звала меня по имени. И даже сократила до какого-то дружеского «Дара» в пылу схватки с разбойниками, отчего внутри разливалось медовое тепло.

Теперь мы вернулись на неделю назад. Но, вероятно, ведьма права. Мы расслабились друг с другом, а это определённо зря. Она — навь, я — борец с такими, как она. Что ж, так тому и быть.

Я кинул на неё оповестительный бубенчик и ушёл в лес. Она даже не вздрогнула.

Мысль о щите свербела на краю сознания, не давая отвлечься ни на что другое. Я шёл, приминая еловый опад, и думал. Она так уверенно говорила, словно знала что-то, что мне недоступно. Я прислонился к шершавому стволу, пахнущему смолой, и крепко задумался.

Семь составляющих у любого заклинания высшего порядка, каким и являлась установка щита. Это верно. Слово, источник силы, основа, опора, время, подпитка, выход. В первыми двумя просто: что произносишь для запуска процесса и откуда черпаешь силу. Основа — постамент заклинания, в данном случае сердце. Опора — крепеж, она не позволяет чарам шататься, двигаться и в конечном счёте отвалиться от основы. Для большинства заклинаний основа и опора равны: на что ставишь, на то и крепишь.

Мысленно проговорил заклинание щита. Про душу ни слова.

Но что-то начало беспокоить. Ещё раз перебрал слова древнего языка и их значение. Почему использовано слово «дым»? Какой дым может быть опорой для такого сильного заклинания? Не вздох, ведь он покидает тело. Если я правильно помню, древние считали дымом душу, поскольку она незамеченной улетала после смерти. Может ли это быть обозначением того, что опорой является душа? Как явно намекала мне Арина.

Внутри заскребло, и я потёр грудь.

Чёрт, если это так, то моя ведьма — больше человек, чем я пытался её видеть. И ещё это означает, что я влип так крупно, что не знаю, как и выбраться. И даже не в одном смысле, а сразу по всем фронтам.

Арина

Утро было ожидаемо мрачным. Настроение оставалось мутным, в груди словно повис тяжёлый камень, который затруднял дыхание. Злость на ведьмака не отпускала, вдобавок, меня сильно мутило из-за растраченных сил. Это просто проклятие какое-то: не помню, когда я так долго была на дне собственной мощи. Постоянно трачу и трачу, а восстановиться некогда.

Я посмотрела на виновника своих бед. Ходит, собирается, молчит. Под глазами тени — тоже всю ночь не спал, я слышала, как он ворочался. Наверняка сторожил, как бы я, тварь без души, чего не учудила.

Снова подступили слёзы, закипели, грозя выплеснуться. Ну уж нет: я сильно закусила губу, стараясь болью вытравить горечь.

Подскочил Шиш. Он не отходил от меня со вчерашнего вечера и даже всю ночь сидел между мной и ведьмаком, словно мог защитить от него. Смешной и милый.

— Силу дам, хочешь?