Я не спрашивал, кто такой Вуонг. Внутренне я смутно представлял себе этого человека, вспоминая слова Тху, который говорил мне в Ханое, что я могу встретить Нгуена Ай Куока.

В то время для молодежи нашего времени Нгуен Ай Куок стал идеалом, предметом наших мечтаний. В 1926–1927 годах, когда студенческое движение в Хюэ развивалось под большим влиянием русской и китайской революций, мы часто созванивались с Фан Бой Чау‡ в Хюэ, куда он был привезен из Ханоя и находился на принудительном содержании. Часто он рассказывал нам о событиях в мире. На стенах его дома висели портреты Сунь Ятсена, Ленина, Сакьямуни. Мы были из той молодежи, которая так жадно ищет истину. Но больше всего нас волновали перешептывающиеся среди студентов истории о революционере Нгуен Ай Куоке. Однажды Нгуен Хоа Ван достал неизвестно откуда брошюру «Колониализм под судом», написанную Нгуен Ай Куоком. Мы передавали ее из рук в руки. Обложка брошюры также была напечатана арабской вязью. Впервые прочитанная книга, обличающая колониализм, внушала нам столько ненависти, приводила в восторг. Позже до меня дошло много интересных историй о Нгуен Ай Куоке. Некоторые из моих друзей рассказывали их с таким же воодушевлением и энтузиазмом, как если бы они сами видели Нгуен Ай Куока, издающего «Ле Париа» в Париже или путешествующего по миру. Нгуен Хоа Ван даже показал нам размытую фотографию Нгуен Ай Куока в меховой шапке. Но при нашем активном воображении и почитании этого человека для нас это был четкий образ преданного и благородного революционного юноши.

После того как в 1927 г. в Хюэ студенты вышли из школы, я был отчислен из школы и вынужден был уехать в родную деревню. В то время студенческое движение в Хюэ также поддерживало контакты с революционными организациями за рубежом. Многие, в том числе и я, решались на выезд из страны, но трудности мешали. Однако мы не теряли надежды и ждали благоприятного случая. А я тем временем уехал в родную деревню. Однажды ко мне пришел Нгуен Чи Дьеу, мой близкий друг по Хюэ, рассказал о политической ситуации и принял меня в члены партии Тан Вьет, целью которой было осуществление «сначала национальной, а затем мировой революции». Дьеу вручил мне книгу о коммунизме на французском языке, брошюру Всемирной лиги угнетенных народов, изданную в Брюсселе, и документы о Кантонском совещании, в том числе речь Нгуен Ай Куока. С этими документами я отправился в поле, забрался на дерево и стал их читать. Можно сказать, что со страниц книги интернационалистские идеи становились для меня все яснее и яснее и постепенно прививались мне, и каждая страница книги была очень мощной вдохновляющей силой. Через некоторое время я вернулся в Хюэ, но не для того, чтобы возобновить учебу, а для того, чтобы вести подпольную деятельность в качестве члена партии Тан Вьет. Здесь Фан Данг Луу, только что приехавший из Кантона, рассказал нам много историй о Нгуен Ай Куоке.

Конец ознакомительного фрагмента.