Пуаро попросил набор почтовой бумаги.

— Сейчас принесу, сэр.

Миссис Суитиман зашла за прилавок универсальной лавки. Повернувшись к полкам, она продолжала:

— Непонятно, кто же убийца, если это не мистер Бентли. Временами здесь шляются типы, от которых всего можно ожидать, и вполне возможно, что кто-то из них проник к миссис Мак-Джинти. Но в таком случае, почему он не взял денег? Эти банкноты в один фунт легко разменять.

Найдя то, что искала, миссис Суитиман предложила Пуаро набор прекрасной почтовой бумаги, отливающей голубизной, и такие же конверты. Заплатив за покупку, Пуаро спросил у миссис Суитиман, не высказывала ли ей миссис Мак-Джинти каких-нибудь опасений?

— О, ни разу! Она не принадлежала к числу робких женщин. Иногда она до позднего времени задерживалась у миссис Карпентер, когда у той бывали гости, и возвращалась домой одна в темноте. Я бы на это никогда не решилась!

— Знаете ли вы ее племянницу, миссис Бэрч?

— Просто здороваюсь с нею. Она иногда приезжает сюда. Ее муж тоже.

— Они действительно наследники миссис Мак-Джинти?

Миссис Суитиман строго посмотрела на Пуаро.

— Само собой разумеется! То, чем владеешь, нельзя унести с собой в могилу, и, естественно, оно остается родственникам. А вы думаете иначе?

— Конечно, нет. Миссис Мак-Джинти любила свою племянницу?

— По-моему, очень любила. Она не выставляла это на показ, но я уверена, что она испытывала к ней самые теплые чувства.

— А мужа племянницы она тоже любила?

— Насколько мне известно, да.

— Когда вы видели миссис Мак-Джинти в последний раз?

Миссис Суитиман задумалась.

— Подождите… Когда же это было?.. В день ее смерти? Нет, накануне… или даже на день раньше… Да-да!.. Это было в понедельник. Ее убили в среду, а в понедельник она зашла ко мне купить чернила.

— Чернила?

— Ей, по-видимому, нужно было написать письмо.

— Вероятно. И в тот день она выглядела, как обычно? Не заметили ли вы в ней каких-нибудь перемен?

— Нет, не думаю.

Эдна, молодая служащая почты с растрепанными волосами, стояла у двери и слушала весь разговор. Она сочла, что настал подходящий момент принять в нем участие.

— Миссис Мак-Джинти была не такой, как в другие дни, — произнесла она. — Она выглядела довольной, даже очень довольной.

— Может быть, ты и права, — сказала миссис Суитиман. — Я тогда не заметила, но теперь, после твоих слов, мне тоже кажется, что у нее был радостный вид… В тот день, наверняка, что-то доставило ей удовольствие.

— Вы помните, что она вам сказала?

— В обычное время я забыла бы, но после убийства, полицейского расследования и всего остального я часто вспоминала о ее тогдашнем приходе и могу вам ответить. Она ничего не сказала о Джеймсе Бентли, в этом я уверена. Она говорила о Карпентерах и о миссис Апуард… У этих людей она работала.

— Вы напомнили мне об этом! Я как раз хотел вас спросить, у кого вообще она работала?

— В понедельник и четверг она ходила к миссис Саммерхейз в «Лонг Медоуз». Вы ведь там остановились, не так ли?

Пуаро вздохнул.

— Да. Я думал, ничего другого не найду…

— В самом Бродхинни, действительно, нет. Надеюсь, что там вам хорошо. Миссис Саммерхейз — очаровательная леди, но, как и все женщины, жившие за границей, она не умеет содержать дом. Миссис Мак-Джинти, кажется, приходилось делать там каждый день капитальную уборку… Так, по крайней мере, она говорила. Она ходила туда в понедельник во второй половине дня. Во вторник утром она убирала у доктора Рэндела, а во второй половине дня — у миссис Апуард в «Лэбернамзе». В среду была очередь миссис Уэзери в «Хантерс Клоз», а в пятницу — миссис Селкирк — теперь она миссис Карпентер. Миссис Апуард — пожилая леди, которая живет со своим сыном. У нее есть служанка, но та уже начинает стареть, и миссис Мак-Джинти ходила к ней раз в неделю для основательной уборки. Семья же Уэзери никогда не держит слуг продолжительное время. Что касается Карпентеров, то у них великолепный дом, и они часто принимают гостей. Все это очень почтенные семьи.

После этого заключения Пуаро расстался с миссис Суитиман и отправился пешком в «Лонг Медоуз». День в целом был неудачным. Что он узнал за сегодняшний день? Что у Джеймса Бентли был друг, но не было врагов, как и у миссис Мак-Джинти. Что за два дня до смерти старая женщина казалась очень довольной и что она купила пузырек чернил.

Пуаро вдруг остановился. Не этот ли малозначительный факт он стремился обнаружить с момента своего приезда в Бродхинни? Тогда от него ускользнуло значение услышанного. В том, чтобы написать письмо, для него, как и для большинства людей, не было ничего необычного. Другое дело миссис Мак-Джинти. Она так редко писала письма, что для этого ей пришлось специально купить чернила.

За два дня до смерти она написала письмо. Кому? И зачем? Может быть, эти вопросы не представляли никакого интереса, но их стоило тем не менее задать. Пузырек чернил…

— Письмо? — переспросила Бесси Бэрч. — Нет, я не получала письма от тети. Да и зачем ей было писать мне? Она почти никогда не писала. Ей было семьдесят лет, понимаете, и в детстве она мало училась.

— Но она ведь умела читать и писать?..

— Конечно. Но, за исключением своих «Ньюс оф Уорлд» и «Санди Комет», она почти ничего не читала, а что до писем, то для нее это было нелегким делом. Когда ей нужно было что-нибудь сообщить нам, например пригласить в гости, она звонила по телефону мистеру Бенсону, аптекарю, который живет около нас, и тот передавал нам ее приглашение. Тетя звонила из телефонной кабины на почте, и разговор ей обходился в два пенса.