Терёха остановил карету. Все с кружками, а кто уже и с хлебом, подошли к Марии за молоком.

Первые порции были наполнены Насте, Коле и «Разведчику», потом всем остальным. Больше половины ведра выпили сразу, остальное – понемногу каждому, кто еще хотел. Засчитав все это везение за первую дневную остановку, Терёха скомандовал всем: «По местам!» и с ускорением поехали дальше. Каждый пообедал всухомятку или запивая водой, или квасом, приготовленным для себя на дорогу. По дороге все наслаждались лесными проселками и луговыми красотами. Вдоль дороги уже попадались места, где крестьяне на лошадях распахивали поля, готовя их к посеву зерновых. Уже ближе к вечеру вдоль дороги оказалось какое-то довольно крупное поселение с добротными (по тем временам) жилыми домами и дворовыми постройками. Домашний скот, видимо, уже был пригнан после пастьбы. Коровы и овцы уже были около домов и за хозяйственными загородками.

Народ этого поселения выходил из домов и с интересом наблюдал за движением церковной колонны. Молодежь уже большой гурьбой бежали за каретой, любуясь ее украшениями. В конце поселения какой-то почтенный старец с густой бородой и копной волос на голове, с клюшкой в руках, обутый в лапти, одетый в легкую накидку, встав посередине дороги, растопырив обе руки, попросил остановить колонну. Гурьба ребят сразу окружила карету и всю подъехавшую колонну, громко обсуждая невиданные ими прелести.

Терёха спустился с кареты, подошел к старцу, по-сыновнему с ним поздоровался и спросил, что его заинтересовало. Старец ответил, что он не понял, что это за такая колонна и почему дети такой гурьбой бегают вокруг нее и что-то громко орут. Подумал, что что-то случилось, и молодежь захотела схулиганить. Потому он и остановился, чтобы прекратить хулиганство этой бестии. Ведь ни к чему могут придраться. Терёха поблагодарил старца за заботу и успокоил его, что дети просто проявили интерес к Божественному убранству кареты. Видимо, раньше ничего подобного не видели. Старец ответил, что в каждом доме есть какая-то икона. Перед ней проявляется Богослужение. Но такой красоты, конечно, не видели. В общем молитвенном доме собран угловой иконостас. Но тоже простой.

Старец и Терёха, недолго общаясь, не заметили, как вокруг церковной колонны интенсивно собирался сельский народ. Осматривали колонну и любовались ее необычной красотой, ее церковным украшением. Видя, что их старейшина беседует с возглавляющим колонну, тоже бородатым, но еще молодым мужчиной, народ, особенно женщины, наперебой друг друга стали спрашивать: «Куда и зачем направляется эта по-церковному наряженная колонна?»

Терёха с извинением ответил, что путь их далек, дела предстоят Божественные, рассказывать долго, а им еще нужно выбрать место для ночлега, пристроить лошадей на луга и приготовить ужин для себя.

– Так что простите Христа ради за невозможность дольше задерживаться.

Но в соборе сельских жителей всегда находятся мудрые личности. Из толпы послышался громкий голос одной женщины, которая предлагала: «Телеги поставить в закутке Ивана Лепёшкина, лошадей отогнать в сельский табун, ужин для всех устроить за сельским праздничным столом, ночевку организовать в пустующем доме Аграфены Мухиной и пустующем ее амбаре». Все жители одобрительно поддержали это предложение. Тогда обладательница этого громкого голоса, Лизабета, распорядилась: «Семену – забрать лошадей к себе в табун, Нюрке Клюшкиной со своим Тимофеем – подобрать место для ночевки, попросив кого-то из гостей помочь им, а я организую ужин». Тут же попросила Ивана Лепешкина отвести колонну к себе в закуток и совместно с Семеном помочь распрячь лошадей и отогнать их в общий табун. Работа закипела. Мария Кукушкина, как главная представительница гостей, подошла к Лизабете, нежно ее обняла, поблагодарила за заботу и предложила свою помощь по размещению на ночлег своих людей.

Лизабета позвала Нюрку и Тимофея Клюшкиных, представила им Марию, как распорядительницу по конкретному расположению на ночлег каждой гостевой семьи. Они вместе отправились на осмотр озвученных ночлежных мест.

Иван Лепешкин, Семен и старый дед воссели вместе с Терёхой в карету и отправились по пути в означенный закуток. Это место было совсем рядом. Все вместе распрягли лошадей, кроме каретной кобылы, которую Терёха просил не распрягать на всякий случай. Семен умело связал 6 лошадей, сам взобрался на третьего коня слева и отправился в общий табун, который находился примерно за 1,5 километров от села, около речки.

Терёха попросил Ивана Лепешкина поставить карету в укромное место, не распрягая кобылу. Придумать чем-то ее накормить. Иван ответил, что для него это не представляет никакого труда. У него есть своя лошадь, корова и мелкий скот. Терёха удовлетворительно воспринял это сообщение.

Старейший дед призвал гостей следовать за ним к месту общего сбора. До него было метров 120. Старец по пути рассказывал гостям, что это место один зажиточный хозяин соорудил по случаю свадьбы своей красавицы дочери, которая вышла замуж за городского арзамасского богача. Сейчас все они там и проживают. Поменяли сельскую жизнь на городскую.

– Наша Лизабета – родственница этим Мухиным. Все вы, вероятно, будете почивать в этих апартаментах.

Подходя к этому месту, все увидели на улице длинный деревянный стол, вокруг него деревянные лавки. Около стола уже копошились женщины, смывая с него и с лавок пыль и грязь, насухо вытирая тряпками. Вокруг стола скапливается народ. Гости, старец и некоторые представители селян, видимо, особо заметные люди, расселись вокруг стола. Терёху посадили во главе. В это время дети гостей попросились удалиться и поиграть с местными мальчишками и девчонками, которые в гурьбе стояли рядом. Терёха им разрешил, все как по команде заорали: – «УРА!», но он им грозно приказал далеко не убегать и при первом зове тут же вернуться. Дети убежали.