Ошибка ал-Гарнати вполне объяснима тем, что продолжением городских стен как бы служила грандиозная каменная стена, начинающаяся от цитадели и тянущаяся в глубь гор на 40 км, причем настоящая стена тянется по водоразделу приблизительно на 15 км, а последующие 25 км усеяны башнями и блокгаузами, контролирующими горные проходы. По-видимому, и эту стену, — "тянущуюся от горы до моря", ал-Гарнати включил в свое сообщение о городской стене Дербента. Подтверждается и сообщение о железных воротах Дербента. В других источниках, в частности в Тарах Баб ал-абваб, упоминается несколько ворот, среди них Дамасские и Палестинские, которые первоначально были из дерева, но в 382/996 г. эмир Маймун сжег их, но затем отстроил из "чистого железа" [269] . Известно также, что в Дербенте было множество башен, в которых были устроены мечети, дома для воинов и "возвышающиеся помещения", по-видимому сторожевые посты. Согласно Макдиси (X в.), стены Дербента были снабжены башнями, в которых были устроены мечети и сторожевые посты (масаджид ва хуррас) [270] . Только вдоль северной стены Е. А. Пахомов насчитал 45 башен [271] . Не вызывает сомнения и то, что именно на стене "со стороны неверных", т. е. на северной стене, находилась стража с колокольчиками, и охрана ее происходила днем и ночью. Отсюда грозила главная опасность. По-видимому, в XII в. Дербент был на некоторое время потерян мусульманами, а затем был ими отвоеван [272] . И во времена ал-Гарнати Дербентом правила династия эмиров, имя одного из которых он приводит: это Сейф ад-Дин Мухаммад ибн Халиф ас-Сулами, вероятно продолжавший династию Хамимидов Сулами, описанную в Тарих Баб ал-абваб. Существование династии эмиров подтверждается наличием чеканенных ими монет. Среди этих монет, относящихся к 1160-64 г., есть монеты Малик ал-Адил Музаффара б. Мухаммада б. Халифа [273] , как полагает Минорский, несомненно сына эмира, упоминаемого у ал-Гарнати. Кроме эмира ал-Гарнати называет какое-то должностное лицо его — исфахсалара Абд ал-Малика ибн Абу Бакра.

Сведения ал-Гарнати о Дагестане давно по достоинству оценены кавказоведами. Му'риб добавляет сравнительно немного к материалу Тухфат ал-албаб, но сопоставление обоих текстов оказывается очень полезным для их взаимопроверки и осмысления. "А выше Дербента в дне пути под горой на двух больших холмах находятся две деревни" — так сказано в Му'рибе; в Тухфе тоже идет речь о двух селениях у подножия большой горы недалеко от Дербента, но сказано, что это поселения зирихгаранов. В Му'рибе об этих двух деревнях больше ничего не известно, кроме того, что они существуют. Дальше идет речь о чудесном светящемся источнике, а затем о мусульманах, живущих в горах, и о посещении этих мусульман автором рассказа. Очевидно, поставленное не на месте сообщение о светящемся источнике оторвало рассказ о мусульманах, живущих в горах, от сообщения о двух деревнях. Это другие деревни, не те, что упоминаются в Тухфе, не зирихгаранские, а мусульманские.

Вскоре после ал-Гарнати в 1154 г. в Дербенте побывал некий Ибн ал-Азрак, который сообщает, что в Азербайджане в рустаке Мадинат ал-Баб, т. е. Дербенте, "на расстоянии 10 фарсахов за городом, в середине горы" находятся два больших селения, жители которых — мусульмане и разговаривают по-арабски. Ибн ал-Азрак утверждает, что это якобы потомки лиц, бежавших после восстания ал-Мухтара в VII в. в Дербент и с тех пор здесь живущих. В. Ф. Минорский замечает: "Мы знаем о многочисленных группах арабов, поселившихся около ал-Баба. Среди них, возможно, были и бежавшие от Мухтара. Но Ибн ал-Азрак, по-видимому, навязал свою предвзятую теорию своим собеседникам, семейные традиции которых после пятисотлетнего пребывания в Дагестане не могли быть свежи" [274] . Однако ал-Гарнати говорит не о живущих в горах арабах, а о различных народах Дагестана, исповедующих ислам. Он пускается в исторический экскурс и сообщает о завоевании Дербента Масламой ибн Абд ал-Маликом, посланным халифом Хишамом ибн Абд ал-Маликом. Действительно, Маслама прочно установил арабское владычество в Дербенте и, как сообщают Моисей Каганкатваци и Табари, в 733-34 г. заново отстроил город [275] . С завоеваниями Масламы безусловно связано распространение ислама среди народов Кавказа, что подчеркивает ал-Гарнати. Но если в Му'рибе он ограничивается сообщением о завоевании Масламой Дербента и рассказом о святилище, где хранится его меч, то в Тухфе, как это принято у арабских авторов, он заимствует у своих предшественников сообщение о том, что Маслама будто бы поселил здесь 24 000 сирийских воинов. Согласно Балами (X в.), труд которого представляет сокращенный перевод на персидский язык сочинения Табари, дополненного сведениями, отсутствующими в арабском оригинале, эти воины-арабы происходили из Дамаска, Химса, Куфы и Джезиры. Ал-Гарнати называет еще Мосул, Тадмор, Халеб.

Ал-Гарнати перечисляет некоторые из "семидесяти народов", живших в Дагестане и принявших ислам.

"Чрезвычайная сложность исторических, этнических к лингвистических проблем, связанных с "горой языков", очень затрудняет отождествление названий, приводимых в арабских источниках, еще больше осложнений вносит в дело арабский алфавит, совершенно нс подходящий для передачи необычных иностранных имен" [276] .

Первым у ал-Гарнати назван лакзанский язык. Речь идет несомненно о языке лезгинов, которых мусульманские источники называют "лакз". В. Ф. Минорский в связи с этим названием замечает, что оно "состоит из "лак" ("лаг" — "человек" на местных языках) плюс иранский суффикс "з", показывающий происхождение. В русском языке слово "лезг-ин" (с метатезой) употреблялось без различия применительно ко всем жителям Дагестана, но в местном употреблении и у арабских географов этот термин применяется только к племенам Южного Дагестана, где, по переписи 1959 г., жило 223 тыс. лезгин" [277] .

К северу от лезгин на юго-востоке Дагестана сейчас живут табасараны, язык которых принадлежит к лезгинской группе дагестанских языков. Это и есть потомки "табарсаланов" или "табасаланов", упоминаемых Абу Хамидом. Они представляют коренное население страны и упоминаются в перечне народов Кавказа — в "Армянской географии" VII в. Неоднократно они упоминаются и арабскими писателями. По утверждению Абу Хамида, у табарсаланов 24 рустака, в каждом рустаке имеется большой военачальник, подобный эмиру. Вероятно, некогда значительное и влиятельное в Дагестане государство переживало в XII в. период феодального распада.

Несколько сложнее обстоит дело с народом, который Абу Хамид называет "филан". В различных источниках упоминается во время мусульманского завоевания Филан-шах. В одной из каирских рукописей ал-Истахри речь идет о каком-то Филане, "земля которого невелика" [278] . Йакут считает филан племенем, живущим рядом с Табарсараном [279] . Абу Хамид определенно говорит о филанском языке (Му'риб) называет филан в перечне народов вслед за лакзанами (Тухфа). Если в перечне языков, на которых говорил эмир Абу-л-Касим, Абу Хамид пытался соблюсти какой-то географический порядок, то филанов следует искать где-то рядом с Табарсараном. Однако Минорский пишет: "Несмотря на неясные намеки источников, что Филан лежал в стороне Табарсарана, я не был бы удивлен, если бы загадочный Филан или его остатки следовало искать в Южном Дагестане в районе между Восточным Шакки и Самуром. Поражает число сгруппированных здесь селений, в названия которых входит элемент "фил"..." [280] .

Хайдаки ("кайтаки") — горцы, говорящие на языке даргинской группы. Название засвидетельствовано (с различными ошибками в написании) у арабских авторов IX-Х вв. Гумики — горцы, говорящие на одном из кавказских языков [281] , сами они теперь себя называют "лак", русские называют их "лакцами". Прежде они были также известны под названием "гази" или "казикумухцев". В раннеарабской литературе они упоминаются как христиане, союзничающие с аланами и враждебные арабам. Однако в течение VIII-XIII вв. здесь утвердился ислам суннитского толка. Согласно преданию, жители главного селения лаков — Кумух — получили прозвище "гази", т. е. "воюющие за веру".

Абу Хамид говорит о сарирском языке, тогда как ал-Истахри (писал около 951 г.) отмечает, что "ас-Сарир — название государства, а не города или народа". Минорский считает "Сарир" названием государства, правитель которого носил титул "сахиб ас-сарир" — "владетель трона". Это название является просто сокращением титула. Мусульманские источники сходятся в том, что этот титул сасанидского происхождения [282] . Подданными правителя Сарира был народ горцев, занимающий центральную часть Дагестана вдоль главного течения Кой-Су, известный сейчас под именем аварцев (самоназвание — "мааралулал").