И когда я был в стране Башкирд [220] [195] в 545 [1150-51] году, то оставалось между мной и Румией несколько дней пути. Я просил одного из мусульман страны Башкирд, ездящих к ним, описать ее; и описал он мне ее так, как я написал здесь [221] . Теперь, рассказал он, множество городов [222] разрушено, потому что эмиры соперничают из-за областей [223] и сражаются друг с другом, а верховный царь [224] не может их одолеть. Он сказал: "На замках царей [225] увидишь установленные катапульты [226] и баллисты [227] , чтобы обстреливать друг друга. Войско каждого квартала [228] нападает на другой квартал, и убивают они друг друга и берут друг друга в плен. Жители каждого квартала открывают [отдельные] ворота в городских стенах, чтобы выходить из них за город".

А я собирался поехать туда, чтобы посмотреть ее [Румию], но мусульмане остановили меня и сказали, что один из братьев царя, который правит нами, уехал в Румию и женился на дочери ее царя [229] ; и если бы мы позволили тебе туда поехать, то боялись бы, что царю скажут, будто ты привез большие деньги его брату, чтобы помочь ему разорить царство, а это было бы причиной нашей гибели. И я отказался [от поездки].

А в этой стране Башкирд множество народу [230] , и в ней 78 городов [231] , каждый как Исфахан и Багдад. В ней такое благоденствие и богатство, что не перечислить. Мой старший сын Хамид женился там на двух женах, дочерях знатных мусульман [232] .

А жители Румии — христианский народ, который называют намис [233] . Они храбрейшие из ифранджей и внешностью самые красивые во всем Руме. У них множество ремесленников во всех ремеслах; и изготавливают у них льняные ткани, подобных которым нет: один кусок в сто локтей и больше, но при этом его начало, середина и конец совершенно одинаковы — ни одна нитка в нем не отличается от другой. Их вывозят в страну славян, и известны они под названием "русский лен" [234] , а Рус — в стране славян.

[112] А что касается Хазарского моря, у которого находится Табаристан [235] , то оно тянется в сторону Джурджана [236] [113] и к стране тюрков, к хазарам и тянется к Баб ал-Абвабу. Поистине, это небольшое море, говорят, что его окружность 300 фарсахов или около того, а пополняется оно из больших рек.

И есть в нем несколько островов. Есть в нем остров, который населяют джинны. Люди слышат их голоса, и не обитают на нем никакие животные. И еще остров, на котором обитают джинны, полный разных видов змей, и птицы выводят птенцов среди змей, и те не вредят птицам. Мы подходили к нему на судне, корабельщики [237] сходили на него собирать яйца этих птиц и птенцов среди змей и гадюк, и они никому не причиняли вреда...

И есть там остров, черный как уголь, из него вытекает горькая, вонючая вода; [114] и вместе с этой водой выходят четырехугольные камни, похожие на превосходную желтую медь. Люди берут их на гири для весов. А напротив этого острова у моря есть земля черная как уголь, на ней растет трава и обитают разные животные. И выходит из этой черной земли битум и нефть, черная и белая, а находится эта земля недалеко от Бакух, области Ширвана. А ночью на этой земле и на этом острове появляется синий огонь вроде серного пламени, который горит, но не сжигает травы, и нет у него жару. Когда же падает на него дождь, то он увеличивается, разгорается и поднимается ввысь, так что люди видят его издалека. А днем от него нет и следа.

В этой местности охотятся на газелей. Мясо убитого животного разрубают, и кладут в его шкуру, и завязывают шкуру, вставив в нее проткнутую тростинку, и закапывают шкуру с мясом в эту черную землю. Оно варится, и из этой трубки выходит пена как выходит из котла. Когда пена прекращается — мясо готово. И вынимают эту шкуру нетронутой, в то время как мясо, сварившееся, горячее, лежит, как было, в шкуре. При этом в этой земле нет тепла Это — одно из чудес света! Этот огонь подобен огню желудка.

И имеются на побережье этого моря и его островах пробирные камни для золота, разных видов. А был у меня [115] друг из жителей Астрабада [238] , которого звали Абу-л-Хасан Али ибн Абидан, человек известный, его невольник ездил на один из этих островов, на котором есть пробирные камни, и привез оттуда много камней, среди них был один камень, на котором было написано белыми буквами прекраснейшим почерком: "Мухаммад" и "Али". Я предлагал ему в обмен золото по весу камня, но он не согласился.

И впадает в это море огромная река, называемая Итиль; выходит она выше Булгара [239] из области Мраков. Она раз в сто или больше превосходит Тигр. Из нее вытекает семьдесят рукавов, каждый рукав, как Тигр, и все-таки остается от нее около Саджсина огромная река [240] . Я ходил по ней в зимнее время, когда она замерзла так, что стала, как земля. По ней ходят люди, и конники, и верблюды, и телята, и остальные домашние животные [241] . И была ширина ее тысяча восемьсот сорок с чем-то шагов. В ней есть разные виды рыб, каждый вид не похож на другой. Есть рыба весом в сто маннов и больше и меньше, она длинная, у ней есть хобот, а в нем маленький рот, в который влезает [только] палец; в ней нет мелких косточек, нет у нее зубов и нет больших костей. Из ее желудка извлекают клей, который вывозят во все страны, ее жарят и кладут под нее рис, как под [116] мясо, а она вкуснее любого мяса, которое едят на всем свете, а этот рис, который под ней, вкуснее всякого риса, который кладут с жирной курицей, а ее [рыбы] жир и мясо без привкуса и совсем без запаха; она — одно из чудес света.