Смотрите, девушки, вот идет лошадь,

Лошадь идет покорно,

А на ней сидит

Наш господин, перия кангани.

Пожалуйста, попросите у него нашу зарплату.

По контрактной системе от имени рабочих всю зарплату получает старший кангани и раздает небольшие авансовые суммы главам семей. Остальные деньги он выплачивает лишь по праздничным дням. Работницы чайных плантаций, чтобы подкрепить свою просьбу, обычно не ссылаются на нехватку денег и на свое бедственное положение, а просто сравнивают те условия, в которых приходится работать ему и им:

Дождь хлещет бесконечным потоком,

Вода так и бежит с моей одежды.

А как блестят золотые серьги кангани!

Взгляните только на этого господина!

Этот намек на их мокрое платье и его золотые серьги показывает, что на плантациях существовал и мрачный юмор.

Вообще же это песни «о простых и грустных вещах», что и составляет жизнь рабочих:

Пусть в реке утонет мой контракт,

Пусть все зарастет травою.

Моя жизнь коротка, коротка,

И все, что есть в ней, это труд.

Так проходила их жизнь. В последующие годы рабочие плантаций вместе с родственниками в городских районах составили отдельную общину численностью до девятисот тысяч человек.

Лишь с введением избирательного права в районах плантаций рабочие начали постепенно перебираться из барачных построек. Когда тот или иной кандидат в члены парламента проезжал мимо плантации и призывал отдать свой голос за него, рабочие напевали:

Смотрите, явился, как ясный день,

Будто солнышко взошло из-за горы.

Странно, что «солнышко» тут же исчезало с небосклона, как только в горах появлялись предвестники социальных волнений.

Так это было. А теперь мужчины и женщины из этих районов образуют один из крупнейших отрядов рабочего класса Шри-Ланки, хотя они не имеют гражданства этой страны.

Задолго до того как первый политический деятель появился в районе плантаций, народный поэт с горечью увидел будущее своего народа…

Я утратил свою любимую родину

И с ней мою пальмовую рощу.

А в этой далекой прославленной Канди

Я потерял свою мать и свой дом.

Так печально кончается один из этапов вековой борьбы за существование людей, которые отдали все свои силы этой земле.

А певец простого народа замолчал навсегда в конце 30-х годов.

НАРОДНЫЙ ТЕАТР

Каждый год в марте месяце, когда луна вступает в свою третью фазу, звуки тамтама слышатся во многих районах горного края. Это совершенно определенный ритм: двойные удары через четыре равных интервала, а в конце целый каскад быстрых ударов. Удары с паузами между ними и частая дробь сопровождают песню и танец каман кутху — древнее народное представление, еще сохраняющееся на плантациях.

Первоначально это танцевальное представление было составной частью праздника урожая, который отмечался в Южной Индии в периоды мира и благополучия. Хотя со временем праздник во многом утратил свое первоначальное значение, однако остался его религиозный смысл, нужный для простых людей. Это и помогло сохранению своеобразного балета.

Итак, в марте во время третьей фазы луны на том же месте, где в прошлом году ставился «балет», все воскресало и оживлялось, как и предписано в прологе камана:

Когда молодая луна

Достигнет своей третьей фазы,

Вырой ямку в том месте,

Где встречаются три дороги.

Налей туда разбавленное молоко,

Надоенное после первого отела,

Опусти в него серебряную монету;

Молодое деревцо баньяна, и стебли сахарного тростника,

И ветки манго, сплетенные вместе

С пучком золотой соломы,

Помести туда, и пусть они

Обозначат место для камана.

Религиозный элемент в танцевальной драме требует от основных действующих лиц — Мадана и Ратхи — особого образа жизни во все время, когда идет представление камана, т. е. они должны спать на голом полу, принимать пищу раз в день и отказаться от всяких развлечений.

Главным в этом «балете» являются песни, танцы и переодевания под аккомпанемент тамтама. Танец может показаться монотонным, с однообразным топтанием на месте, но его оживляют изменчивые мелодии песен и сильные удары тамтама.