Вторая газета — «Сплетник» — была еще более злободневная, но просуществовала всего две недели. Во втором номере Пашка выступил с редакционной колонкой, в которой объявил, что будет писать всю правду о городских властях. На следующий день — после звонка из администрации — хозяин газеты уволил Окуня и закрыл проект.

Третий стартап, который Пашка затеял в партнерстве с Павликом Морошковым уже после выпуска из университета — это уже другая история. Тем более, что он и вовсе не состоялся.

Глава 4

Репораж из жопы

— С высоты своего опыта, Паха, я тебе могу сказать, что устроиться в редакцию довольно просто, — поделился профессиональной премудростью Окунь с младшим товарищем-тезкой. — Схема такая. Ты приходишь в редакцию и говоришь: дайте задание! Тебе в ответ говорят — слова разные, но смысл всегда один и тот же: иди в жопу! Ты берешь блокнот, ручку, диктофон, и п*дуешь в жопу. В жопе ты осматриваешься, все записываешь, пишешь оттуда репортаж и приносишь редактору. Он смотрит и говорит: молодец, Павлик, вот тебе первый гонорар! А дальше уже проще.

Первая попытка Павлика Морошкова устроиться в газету с треском провалилась. Редакция газеты «Новости», расположенная на мысе Чуркин, сама по себе была труднодостижимым объектом, потому что мыс Чуркин был самым криминальным районом во всем Владивостоке. Гарик с Первой Речки, Костэн со Второй Речки, Радэн с Дальхимпрома, Тухтар со Школьной и Грыжа с Луговой — все эти имена были простым сотрясанием воздуха, если ты их произносил где-нибудь на Березовой улице, или на Ольховой, или на Дубовой. А уж на Пихтовой неместному молодому человеку и вовсе следовало развивать исключительно беговые качества, потому что в случае встречи с аборигенами до риторики едва ли дойдет.

К счастью, редакция «Новостей» базировалась на улице Калинина, в непосредственной близости от остановки маршрутки, так что погружаться в Чуркинские глубины начинающему журналисту не требовалось. Павлик вышел из маршрутки, сориентировался по уличным указателям и короткими перебежками добрался до редакционной двери.

— Здрасте, а у кого тут можно задание получить? — робко спросил он, войдя в редакционное помещение. Из-за десятка монитором ПК на него уставились улыбчивые лица сотрудников и сотрудниц.

— Привет! — Сказал ему высокий кореец в малиновом пиджаке. — Я Андрей Ким, редактор новостного отдела. Иди во-он к той красивой девушке, ее зовут Женя, она тебе даст. — И подмигнув девушке, в ответ на показанный ею кулак, добавил — задание.

Евгения Моисеева окончила журфак в том же году, в котором поступил туда Павлик. Ее однокурсником был старый приятель Пашки Окунева Витька Худяков, легендарный в те времена главный редактор убойного уссурийского издания «Приморский экспресс». В этой газете работало три человека: Витька, дизайнер и рекламщик. А главным источником информации служил Интернет. Ежедневно Витька забивал полосы своей газеты (ту часть, которую рекламщик не успевал забить объявлениями и рекламой секс-услуг) отборной галиматьей из новостных лент популярных сайтов, разбавлял ее гороскопами, кроссвордами, картинками и историями на грани порнухи, а вечером отправлял номер в печать, чтоб с утра тираж появился во всех киосках Уссурийска.

Витька Худяков любил запивать водку пивом и слушать группу «Воскресение». Когда как-то раз Пашка Окунев и Павлик Морошков завалились к нему в квартиру в пятиэтажке за кинотеатром «Россия», что стоит напротив уссурийской администрации, с трехлитровой банкой продукции уссурийского пивзавода (той самой, что продавали бабульки из желтых бочек на колесах с надписью «пиво», расставленных у каждой колонки, так что покупать такое пиво следовало с раннего утра, иначе по ходу торговли освобождавшееся пространство в бочке заполнялось водой из колонки, и к часу пополудни там было больше воды, чем пива), и Витька сразу спросил: а водка? И когда узнал, что парни водку не купили, тотчас побежал в магазин сам. Наутро у Павлика голова раскалывалась, во рту «насрали тараканы», а песня «О чем поет ночная птица» стала вызывать в организме условный рвотный рефлекс.

Потом они стояли на балконе и смотрели на центральную площадь Уссурийска, где лицом к кинотеатру «Россия» и спиной к городской администрации застыл в вечном шаге вперед красноармеец с винтовкой и красным знаменем. Витька и Окунь курили, Пашка пил растворимый кофе.

— А вы в курсе, пацаны, что на месте этого бойца сначала хотели Ленина поставить? — спросил обоих Пашек Витька Худяков. — Было это на заре Страны Советов. Но горсовет не мог решить, как вождя следует поставить: лицом к «России» и спиной к Администрации или спиной к «России» и лицом к Администрации. И так, и так выходило с сомнительными смыслами. В итоге решили написать самому Ленину. Отправили телеграмму с вопросом. Ленин им отвечает: «Ставьте спиной к „России“ и лицом к Администрации. Россия всегда за мной шла, а за вами, козлами, глаз да глаз нужен!» Чиновники наши подумали-подумали и поставили памятник революционному солдату.

Но мы отвлеклись. Женя Моисеева снисходительно отнеслась к порыву Павлика написать какую-нибудь убойную заметку, и предложила позвонить в прокуратуру, чтобы узнать, что новенького есть у них в сводках. Павлик набрал номер, но, когда прокурор на том конце трубки сказал «Алло?» — не сумел вымолвить ни слова.

— Ладно, не переживай, — похлопала его по плечу Женя. — Записывай другое задание. Завтра с утра сходишь в Чуркинский районный суд, там будет заседание по делу о забастовке грузчиков. Напишешь оттуда репортаж. Только паспорт не забудь.