— И он достал? Достал звездочку? Скажи, скажи, папочка, — с придыханием спрашивает дочка. — А потом они поженились? — выдыхает мечтательно.

— Он, конечно, достал звезду, они сыграли громкую свадьбу, и у них родилась самая чудесная на свете принцесса, но однажды король Тимурио отправился в дальний поход и пропал. Алекса очень горевала и ждала его возвращения, но с каждым днем надежда ее таяла, и в конце концов любовь к королю обернулась колючим шипом. Замок, который король так любил, со времени тоже оброс шипами и колючими кустами. А через несколько лет в гости к ним прибыл невзрачный заморский принц. Звали его Игорацио, и он с помощью злых чар заколдовал прекрасную Алексу, потому что хотел присвоить ее себе. Он внушил ей, что с ним она будет как за каменной стеной. Королева поверила ему и вместе они уже были на пути в его королевство, когда на них напали разбойники. Алекса очень испугалась, а принц Игорацио только отстегнул лошадь и умчался прочь со словами, что мама его будет очень переживать, если с ним что-нибудь случится.

— А как же принцесса? Он ее бросил?! Что это за принц такой?! — возмущается Женя.

Тимур картинно вздыхает на вопрос дочки и продолжает:

— К сожалению, не все принцы храбрые и достойны уважения, но, на счастье королевы Алексы, король Тимурио оказался жив и как раз скакал на своем верном коне по этой дороге, спеша вернуться домой. Он увидел разбойников, схвативших королеву, и тут же ринулся в бой, одержав сокрушительную победу.

— И что было дальше?! — спрашивает нетерпеливо дочка. И я тоже задерживаю дыхание в ожидании ответа Тимура.

— Дальше? Об этом мы узнаем в следующий раз. Хватит ли принцу Игорацио смелости показаться на глаза королеве Алексе? Захочет ли королева вернуться к нему. Или… она наконец сможет разглядеть в короле Тимурио надежного спутника жизни. Кто знает. Иногда, Женек, страхи очень мешают нам увидеть правду, но всему свое время.

— Ну папочка-а-а — канючит дочка, а у меня в груди разрастается пожар сомнений.

Еще немного, и этот огонь с треском прорвется сквозь кожу. Неужели я выгляжу такой трусихой в глазах Тимура? Неужели я действительно в прошлом слепо поддалась своим страхам? И зачем он вообще ворошит это прошлое? Нет, я не должна позволять какой-то выдуманной сказке пудрить себе мозги. Я все давно взвесила и приняла правильное решение. И я не буду ни о чем сожалеть. А еще… я больше никогда не буду подслушивать. Как-то было проще мне без этой глупой сказки…

Утро оказывается таким же замороченным, как и вечер. Мудрее ничего не стало. Встретиться с Тимуром за завтраком в компании нашей жизнерадостной дочери стало для меня очередной пыткой.

А сейчас я натягиваю на себя мужское термобелье поверх боксеров, которые мне любезно выделит Тимур. Как и все остальное, потому что из моих вещей у меня только ботфорты, платье и шуба. Так себе наборчик для похода по сугробам в лес. А когда я надеваю три пары шерстяных носков и «горку» на три размера больше, чувствую себя как никогда глупой из-за того, что ввязалась во всю эту авантюру.

Не знаю, сколько времени я провозилась со всем этим обмундированием, но как только слышу смех дочери, доносящийся уже с улицы, застегиваю куртку, сую ноги в огромные сноубутсы, поправляю шапку и натягиваю все такие же огромные, толстые рукавицы. И в стиле снеговика-неваляшки шагаю на выход. Если Белов подколет меня хоть раз, клянусь, я закопаю его в лесу в одном из сугробов.

— Мамочка! — выкрикивает Женька, когда я выхожу на крыльцо. — Смотри, на чем нас прокатит папочка!

Я бросаю беглый взгляд на Белова и снегоход, с которым он возится, не сразу обращая на меня внимание.

Подняв голову, Белов тут же расплывается в улыбке, за которой обычно следует какая-нибудь одна из его колких фразочек, но дочка опережает его.

— Давай скорей, мамочка.

Женя подбегает ко мне и, схватив за руку, буквально силой тащит вниз по ступенькам. Разумеется, я едва ли не теряю равновесие, но вовремя хватаюсь за перила и достойно преодолеваю последнюю.

Женька теряет терпение и отпускает меня, бросаясь к отцу вприпрыжку.

Он ловит ее и усаживает вперед за руль.

— Папочка разрешил мне повести!

— Что? — удивленно выпаливаю я, уставившись на бывшего. — Ты ведь на это не собираешься согласиться?!

На что он лишь пожимает плечами и запрыгивает следом за дочерью.

— Только не говори мне, что ты испугалась?

— Не бойся, мамочка! Я уже пробовала управлять этой штуковиной! — весело тараторит Женя, совершенно не обращая внимания на то, как я сверлю недовольным взглядом ее отца, который ворчит едва слышно:

— Это необязательно было рассказывать твоей маме.

Разозлившись, я шагаю к снегоходу, тыча в Белова пальцем:

— Не учи мою дочь лгать мне.

— А ты не сомневайся в моих отцовских способностях.

— А может, мы уже поедем? — недовольно стонет дочка и, высунув язык, пытается повернуть руль.

— А может, не надо? — едва ли не хнычу я.

— Надо, Шурик! Надо, — встревает этот умник и снова зарабатывает на себе мой острый взгляд.

Но Белова это лишь подстегивает еще больше и, скалясь во все свои тридцать два идеально белых зуба, он хлопает по сиденью позади себя: