Но я не позволяю эмоциям отвлечь себя от злости, которая сейчас предательски угасает. Как и всегда. Этому человеку удается незаметно управлять не только мной, но и всеми моими эмоциями. Но я не хочу становиться марионеткой в его руках, каким бы грубым ни было это сравнение.

Он не должен был обманывать меня даже в такой мелочи, чтобы удержать здесь. Возможно, если бы он отпустил… я бы смогла сама осознать и понять, что на самом деле будет лучше для меня. А Белов все испортил, снова сделав все за меня.

— Саш, чего начинаешь? Ложись спать, завтра решим вопрос.

Я сжимаю кулаки, не желая вестись на его примирительный тон и, оттолкнув руку Белова, разворачиваюсь к нему лицом.

— Зачем ты это делаешь?

Он хмурится.

— И что же я делаю?

Кровь закипает, и я толкаю его в грудь.

— Не прикидывайся дурачком, Белов. Я знаю, что ты соврал мне! — Я тычу в его грудь пальцем. — Дороги уже расчистили!

Но на его лице даже мускул не дрогнул, будто он готовился к моим обвинениям весь вечер.

— Чего ты молчишь? — завожусь еще больше от его холодной реакции. — Где же теперь твое остроумие?

— Да. Ты права, — начинает он глубоким голосом. — Я соврал насчет дорог, потому что хотел, чтобы ты осталась.

Я открываю рот и закрываю его, и так несколько раз, немного сбитая с толку такой спокойной реакцией.

— И ты посчитал, что обмануть меня — хорошая идея? Почему… — Я упираю руки в бока, быстро облизывая губы. — Почему нельзя было сказать прямо? Саша, не уезжай, я хочу, чтобы ты осталась, — я подражаю его тону. — Хоть раз в жизни ты мог бы просто спросить меня об этом. Просто спросить, черт возьми, а не решать за меня и снова все портить!

И тут непоколебимая маска хладнокровия Белова дает трещину.

— Ой, да брось, Саша. Ты сама-то хоть веришь в свои слова? — Он всплескивает рукой, повышая тон. — Думаешь, если бы я в открытую попросил тебя остаться, ты бы согласилась? Сама-то не ври себе!

— А ты бы попробовал! Я бы хоть сама узнала, как отреагирую! Но нет, тебе же виднее, как будет лучше для всех! Я и так слишком долго жила по твоей указке!

— И что в этом плохого?

— Что плохого? — Я испускаю удушливый смешок. — Да все! Я забеременела в восемнадцать и вся моя жизнь перевернулась вверх дном. Нет, я ни капли не жалею, что родила Женю, это лучшее, что могло случиться со мной, но я жалею, что это случилось так рано, потому что я… Я была слишком молода, наивна и глупа, я смотрела на тебя как на Бога, а ты этим и пользовался! Ты хоть раз пробовал поставить себя на мое место? Ты целыми днями пропадал на своей чертовой работе, целыми днями…

— Да, целыми днями! — взрывается он. — Но я, блядь, делал это для нас!

— Ты делал это для себя, чтобы стать лучшим! Я, может быть, тоже хотела построить карьеру, но не имела даже возможности доучиться, потому что с утра до вечера сидела с ребенком! Одна! Тебя никогда не было рядом! Зато ты с удовольствием составлял компанию вечному столпотворению баб вокруг тебя! На любой выбор! Я только и успевала смотреть в соцсетях, как мой муж то с одной обедает, то со второй, фото, лайки, вечные сообщения даже в твои ничтожные выходные! Я… я… — Я сжимаю челюсти, понимая, что голос уже дрожит от подступающих слез. — А я в свои девятнадцать сидела в четырех стенах, у меня не было ни подруг, ни учебы… ничего. Ты был успешной яркой картинкой, а я серым пятном на ней. Ты хоть вспомни, сколько раз я хотела выйти на работу хотя бы гребаной официанткой, хотя бы на пару вечеров в неделю, но ты вечно убеждал меня, что вот-вот, подожди, скоро график нормализуется, но ничего не нормализовалось!

Тимур видит, что я на грани, и медленно выдыхает, стараясь сохранять терпение, после чего произносит устало:

— Какие вечера, Саша? Ты бы потом весь день носом клевала от недосыпа! Как бы ты за Женей днем смотрела? И потом вспомни, какого она давала нам жару по ночам.

— Я-то помню. Это ведь я вставала к ней, кормила, укачивала по полночи, потому что ты слишком уставал после своих встреч! — произношу последние слова с издевкой, с трудом подавляя вновь накатившую ревность и обиду.

Выдержка Тимура снова подводит его, и он повышает голос, всплескивая руками:

— Да сколько можно повторять, что я никогда не изменял тебе?! Это были деловые встречи и только!

Я и верю ему, и понимаю, что хожу по кругу со своими обидами, но в то же время что-то не дает мне закрыть эту дверь, выбросить от нее ключ и войти в новую, которую он уже распахнул для меня.

— Тогда почему ты ни разу не взял меня с собой? Да даже не на встречу, а хотя бы просто вместе прогуляться и посидеть в кафе? Но у тебя же вечно не хватало времени. Признайся, ты просто стыдился меня. Успешный красивый муж и тупая необразованная жена в вечно застиранной футболке! — мой голос сочится горечью и дрожит, но я из последних сил выжидающе смотрю Тимуру в глаза, пытаясь увидеть там ответ раньше, чем он сорвется с его губ.

— Боже, какой бред! — Тимур подходит ко мне вплотную и слегка встряхивает за плечи. В его взгляде горит смесь раздражения и непонимания. — Саша, я хоть раз, хоть одним словом или взглядом намекнул, что ты глупая или необразованная?

Я сбрасываю его руки и, покачивая головой, отступаю на шаг назад, упираясь спиной в шкаф.

— Мне не нужны были слова! За тебя говорили твои поступки! Тебя никогда не было рядом!

Тимур сердито выдыхает в сторону и поворачивает голову ко мне.