— Это тот самый, из Дворянской палаты? — шёпотом спрашиваю я.

— Да, ваше сиятельство. Вчера прибыл в город, — так же тихо отвечает Грозин.

Соколовский какое-то время просматривает бумаги, а затем откашливается и поднимает взгляд.

— Итак, начнём, — говорит он.

Параллельно изучая документы, судья выслушивает мнения и доводы сторон. Грозин, на мой взгляд, выступает изумительно, не придерёшься. Адвокат Котёнкина тоже хорош, правда, его единственный сильный аргумент — то, что Кирилл получил титул законно, по наследству.

— Ваша честь, мы настаиваем на проведении ритуала крови, — внезапно говорит адвокат. — Для доказательства принадлежности истца и ответчика к роду Котёнкиных.

— Справедливо, — соглашается Вениамин Григорьевич. — Суд рассмотрит данную возможность.

— Зачем это? — шиплю я. — Ведь кровь покажет, что я сын Алексея Котёнкина, а Кирилл — только внук. У меня будет больше прав на титул.

— Не знаю, — хмурится Василий. — Постараюсь выяснить.

Подозрительно… Не нравится мне это. Может, Кирюша знает что-то такое, чего не знаю я?

Судья говорит, что слушал достаточно. Назначает следующее заседание аж через месяц. Грозин ходатайствует об ускоренном рассмотрении дела, но получает отказ. Соколовский говорит, что суду требуется как следует изучить факты и историю рода.

На этом заканчиваем и расходимся.

— Ну и что скажете, Василий? — спрашиваю я, когда мы выходим из зала.

— Честно говоря, всё прошло не так, как я рассчитывал. Требование о ритуале крови поставило меня в тупик, — признаётся Грозин. — Не извольте беспокоиться, ваше сиятельство. Думаю, мы выясним, зачем Кириллу это понадобилось.

— Что теперь? Я могу спокойно заниматься своими делами ещё целый месяц?

— Полагаю, да. Московский судья, хоть и приехал по просьбе вашего союзника, за дело взялся всерьёз. Можно не сомневаться, что он вынесет справедливое решение.

Хмурюсь, даже не обращая внимания на проходящую мимо длинноногую красотку.

— Что-то мне не нравится последняя фраза, Василий. Справедливое решение не означает, что мы победим, так ведь?

— Поймите правильно, ваше сиятельство. У нас на руках все карты, так что справедливость, скорее всего, означает победу. Но граф Котёнкин явно что-то задумал…

Что же, ничего удивительного. Я и не думал, что Кирилл просто так отдаст мне титул. Интересно, это он отправил за мной убийц, на автомобиле которых я теперь рассекаю? Или постарался кто-то другой? Нельзя забывать, что род Ирисовых тоже не в восторге от моего внезапного появления на сцене.

Да и Мережковский, кидалово, тоже точит на меня зуб.

Впрочем, пофиг. Я с удовольствием порву на клочки их всех, дайте только повод. Надеюсь, что следующие наёмники будут не такими продуманными, и получится выйти на заказчика.

Возвращаюсь в поместье Окунева. Собираюсь найти Алису, чтобы вместе сходить на охоту, но слуга сообщает, что та уехала в город. Жаль.

«В смысле, жаль?» — возмущается Люсиль. — «А блокнот?»

«Точно», — достаю из кармана лупу. — «Пойдём, притворимся книжными червями. Только пообедаем сначала… Хм, а интересно, чем Светик занята?»

«Тебе бы только жрать и сношаться!» — возмущается Люся. — «Пошли разбираться с блокнотом! Я почти уверена, что прорыв случился из-за первой пирамидки! Если сумеем понять, как она работает…»

«То что? Устроим прорыв в доме союзника? Не гони лошадей, красотка».

В главном доме сегодня подают оленину с овощами, тушенную в красном вине. Но и без выпечки не обходится — на столе стоят огромный курник, пирожки с картошкой и вишнёвый штрудель.

Олег тоже в городе по своим делам, Денис и Маргарита ещё не вернулись из свадебного путешествия. Поэтому за столом только трое: я, Света и баронесса Окунева. Думаю, не предъявить ли Варваре Сергеевне за дурацкие намёки, а потом решаю — не стоит. Её можно понять, и я не буду устраивать глупых сцен, а просто поступлю по-своему.

— Как ваши дела, Ярослав? — неожиданно спрашивает баронесса. — Слушание прошло успешно?

— Да. Но придётся подождать ещё месяц до полноценного заседания.

— Какая жалость… Как оценивает ваши шансы господин Грозин?

— Как замечательные, — беру кусок штруделя и накладываю сверху щедрую порцию взбитых сливок. — Вы, наверное, беспокоитесь, что Алиса может стать женой бесправного бастарда?

Всё-таки не удержался.

После моих слов Варвара Сергеевна обиженно поджимает губы и откладывает приборы: