Ширина коммуникационной полосы становилась серьезной проблемой. Западная Европа использовала власть, чтобы оказывать предпочтение другим сканирующим программам AI, беспрепятственно пропуская их, в то время как гражданские дела страдали.

Воплощение в видимой форме электронной структуры арколога было театральным жестом, не производящим впечатления ни на кого. Оно стояло на столе в комнате для конференций, как и детально выполненная стеклянная модель десяти куполов. Любители разноцветных моделей без конца крутили эти миниатюрные прозрачные устройства.

Западная Атлантика изучала их движение, когда пришел вызов.

— Ну, так где же он?

— Да уж не в Эдмонтоне, — ответила Северная Америка. — Мы их пинком под зад вышвырнули из этой вселенной. Все их распроклятое гнездо. Ни одного ублюдка не осталось.

— Правда? — спросила Азиатская Атлантика. — Значит, вы точно так же отвечаете и за друга Картера Макбрайда, верно?

— Он не составляет угрозы городу, ему только нужен Декстер.

— Чушь какая. Вы не можете его найти, а он всего лишь обыкновенный одержимый, — Азиатская Атлантика махнула рукой в сторону изображения Лондона. — Все, что нужно сделать, — это очиститься от электроники, и они в безопасности.

— Иногда надо поесть, — напомнила Южная Африка. — Непохоже, чтобы у них были друзья, которые станут о них заботиться.

— Секта Светоносца их любит, — буркнула Восточная Азия.

— Эти секты наши, — заявил Западная Европа. — В этом отношении нас ничего не беспокоит.

— О'кей, — сказала Южная Атлантика — Тогда расскажите нам, как ваши успехи в Нью-Йорке. Мы все думали, что полиция захватила их на этот раз.

— О да, — ответила военная разведка. — Что там за выражение постоянно употребляет ведущий новостей? «Синдром гидры». Засуньте одного одержимого в ноль-тау, и, пока вы это делаете, появятся еще пятеро. Эффектное выражение, но соответствует истине.

— Нью-Йорк совсем от рук отбился, — сказала Северная Америка. — Я к этому не была готова.

— Очевидно. Сколько куполов захвачено?

— Такие цифры вызывают нежелательное волнение, — ответила Западная Европа. — Когда основное население одержимых достигает более двух тысяч, никто ничего не может сделать. Показательная кривая идет вверх, и город потерян. Нью-Йорк станет Мортонриджем этой планеты. Это нас не касается.

— Не касается, — повторила Северная Атлантика. — Это дерьмо собачье. Конечно же, касается. Если они распространятся по городам, вся планета будет потеряна.

— Большие числа — не наша забота. Позже военные будут иметь дело с Нью-Йорком.

— Если они еще будут здесь и если не превратятся в каннибалов. Бочки с едой не подействуют на одержимых, вы знаете, и погодные препятствия их тоже не сдержат.

— Они укрепляют купола, которые захватили, своей энергистической мощью, — сказала Северная Америка. — Прошлой ночью город подвергся штурму армады. Все купола удержались.

— Только до тех пор, пока они закончат свой государственный переворот, — сказала Южная Атлантика. — Оставшиеся купола не смогут забаррикадироваться навечно.

— Убеждена, что падение Нью-Йорка достойно сожаления, — произнесла Западная Европа. — Но это не имеет отношения к делу. Мы должны расценивать это как поражение и двигаться вперед. Би-7 помогает предупреждать болезнь, а не излечивать. А для того чтобы предупредить саму Землю, мы должны устранить Квинна Декстера.

— А потому я хотела бы спросить — где он?

— На настоящий момент его местонахождение не определено.

— Вы его потеряли, так? Профукали. Он был подсадной уткой в Эдмонтоне, но вы решили, что вы умнее. Вы с триумфом задумали свою маленькую психологическую игру. Ваша самонадеянность могла всех нас поработить.

— Какая интересная натяжка! — огрызнулась Западная Европа. — Могла бы. Вы хотите сказать, если бы вы не отменили вакуумные поезда после того, как мы согласились не причинять друг другу неприятностей.

— Президент имел крайне строгий общественный наказ закрыть это движение. После полуденного бунта Эдмонтона весь мир требовал отменить эти поезда.

— Во главе с вашими компаниями по передаче новостей, — уточнила Южная Африка.

Западная Европа наклонилась над столом по направлению к Южной Атлантике, в нескольких сантиметрах от ее головы.

— Я же их вернула! Беннет и Луиза Кавана благополучно вернулись в Лондон. Декстер сделает все, что в его силах, чтобы последовать туда за ними. Но не сможет он, к чертям, сделать это как следует, если его запереть в Эдмонтоне. Шесть поездов — и это все, что можно было сделать до этого дурацкого приказа о закрытии путей. Шесть! Можно с уверенностью сказать, что этого недостаточно.

— Если он такой умный, как вы думаете, он, конечно, попал бы на один из них.

— Лучше бы надеяться, что попал, потому что, если он там остался, можно только поцеловать Эдмонтон на прощание. У нас там ничего нет, чтобы подтвердить его существование.