Президент призвал собрание к порядку.

— Адмирал, если можно, пожалуйста, поставьте нас в известность о событиях на Трафальгаре.

— Эвакуация будет завершена через три дня, — объявил им Самуэль. — Право первенства было отдано рабочему персоналу флота, они отправлены к своим новым местам назначения. Мы снова будем в готовности к действиям еще через два дня. Гражданских работников перевозят на Авон. Все решения относительно очистки астероида отложены до окончания кризиса. В любом случае придется подождать, пока он остынет.

— А что с кораблями? — спросил президент. — Сколько из них было повреждено?

— Сто семьдесят три адамистских корабля были уничтожены, еще восемьдесят шесть получили такие повреждения, что их невозможно отремонтировать. Пятьдесят два космоястреба убиты. Человеческие жертвы до сих пор — девять тысяч двести тридцать два погибших. Семьсот восемьдесят семь человек госпитализированы, большинство из них — с радиационными ожогами. Мы еще не обнародовали эти цифры. Люди просто знают, что скверно.

В течение долгого времени послы молчали.

— Сколько кораблей принадлежало Первому флоту? — спросил посланник Земли.

— Девяносто семь кораблей передовой линии потеряно.

— Господи боже!

Самуэль не заметил, кто шепнул это.

— Нельзя позволять Капоне отвертеться от ответственности за катастрофу такого размера, — сказал президент. — Он просто не сможет.

— Это было необычайное стечение обстоятельств, — объяснил Самуэль. — Наши новые меры защиты должны предотвратить повторение подобного. — Произнося эти слова, он уже чувствовал, с какой ложной патетикой они звучат.

— Эти обстоятельства они, возможно, предотвратят, — горько вымолвил посол Абеха. — А если он придумает какой-то другой способ действий? Мы окажемся перед новой кровавой катастрофой на своей ответственности.

— Мы его остановим.

— Мы знаем, что у Капоне есть антиматерия, ему нечего терять. Ради Христа, неужели ваши стратеги не продумали подобную ситуацию?

— Мы все знаем, господин посол. И понимаем серьезность положения.

— Мортонридж не дал полной победы, какой мы ожидали, — напомнил посол Мийага. — Полеты Капоне приводят всех в оцепенение. Теперь это.

— Мы устранили источник антиматерии, которым пользовался Капоне, — ровным голосом произнес Первый адмирал. — Полеты благодаря этому прекратились. У него нет ресурсов для того, чтобы завоевать новую планету. Капоне — относительная общественная проблема, но угрозы он не представляет.

— Не говорите, что мы должны просто игнорировать его, — сказал земной посол. — Существует разница между тем, чтобы ограничивать своего врага — или ничего не делать в надежде, что он сам уйдет. А флот проделал совсем небольшую работу, чтобы убедить меня в том, что взял Капоне под контроль.

Президент поднял руку, чтобы удержать Первого адмирала от высказывания.

— Самуэль, мы решили изменить нашу текущую политику. Мы больше не в состоянии придерживаться тактики звездного карантина.

Самуэль оглядел жесткие решительные лица. Это было почти голосование против его лидерства. Но все же не совсем. Прежде чем это случится, должна произойти еще одна неудача.

— И чем же вы хотите заменить карантин?

— Активной политикой, — с горячностью произнес посол Абеха. — Что-то такое, что покажет людям, как мы используем свои военные ресурсы, чтобы защитить их. Нечто положительное.

— Трафальгар не должен быть использован как casus belli 4 , — настаивал Первый адмирал.

— Этого и не будет, — заверил президент. — Я хочу, чтобы наш флот ликвидировал флот Капоне. Тактическая задача, не война. Уничтожьте его, Самуэль. Ликвидируйте полностью угрозу антиматерии. До тех пор пока он еще имеет какое-то ее количество, он может отправить еще одного Прайора вслед за другим трусом сквозь нашу оборону.

— Флот Капоне — это все, что дает ему преимущество над Организацией. Если вы его уберете, мы потеряем Арнштадт и Новую Калифорнию. Одержимые уберут их из вселенной.

— Мы знаем. Таково решение. Мы должны избавиться от одержимых, прежде чем сможем начать иметь дело с их собственностью.

— Атака такого масштаба, чтобы уничтожить его флот и оборону Новой Калифорнии, убьет еще и тысячи людей. И напоминаю вам, что большинство входящих в команды кораблей Организации не одержимые.

— Вы хотите сказать — предатели, — уточнил посол Мендины.

— Нет, — твердо возразил адмирал. — Они — жертвы шантажа, они действуют под влиянием угроз по отношению к ним и к их семьям. Капоне абсолютно безжалостен.