— Да. Если рассчитывать, что Декстер не начнет нас всех отстреливать. Он в своем роде весьма примечательная личность, по крайней мере такой же компетентный, как Капоне. Вот уж совершенно не ожидал, что он так скоро захватит Лондон. Еще одна ошибка, которую следует добавить к ужасающе длинному списку.

— Что же вы будете делать? Президент ведь не собирается приказывать, чтобы СО нанесли удар, нет? В новостях сообщили, что Сенат удалился на закрытое совещание.

— Нет, сегодня он стрелять не станет. Лондон в безопасности, по крайней мере от него. Пока он не увидит, что красные тучи нависли над куполами, он не считает, что одержимые способны нанести ущерб остальному миру.

— Значит, мы просто уедем?

— Луиза, я делаю все, что в моих силах. Я все еще пытаюсь определить истинное местоположение Декстера. Пока остается шанс использовать против него антипамять. Я убежден, что он все еще где-то в центре старого города, именно там он сосредоточил свои черные действия. Если я смогу просто отправить кого-то к нему поближе, его можно будет уничтожить. Мы построили проектор, основанный на биотехнических процессорах, он будет работать достаточно долго, даже при всей способности одержимых сбить электронику.

— Одержимые могут ощущать мысли любого существа, враждебного им. Никто, опасный для них, не может к ним приближаться.

— В обычных случаях — да. Но у нас есть один союзник. Называет себя другом Картера Макбрайда. Одержимый, который ненавидит Декстера и обладает смелостью, чтобы противостоять ему. И мне известно, что он в Лондоне; он и в самом деле мог бы подобраться достаточно близко. Проблема в том, что он так же неуловим, как Декстер.

— Флетчер мог бы помочь, — вмешалась Джен. — Он и в самом деле ненавидит Декстера. И кроме того, он его не боялся.

— Знаю, — сказал Чарли. — Я как раз подумывал, не следует ли мне попросить его.

Луиза бросила на него невыразительный взгляд, уверенная, что ослышалась:

— Вы хотите сказать, что Флетчер все еще здесь?

— Ну да, — Чарли улыбнулся ее удивлению. — Его держали в службе безопасности разведки флота на Ореоле, он помогал нашей группе ученых исследовать физические условия одержания. Боюсь, что они не достигли большого прогресса.

— Почему же вы мне не сказали? — слабым голосом спросила Луиза.

Это была самая потрясающая новость, несмотря даже на то, что она включала в себя вину перед тем человеком, в чье тело вселился Флетчер. Было также известно, что она снова будет горевать. Но… он все еще был с ними. Это делало все трудности переносимыми.

— Я думал, что лучше вам не говорить. Вы обе ухитрились его обогнать. Мне очень жаль.

— Тогда зачем было говорить нам сейчас? — спросила Луиза, рассерженная и полная подозрений.

— Ужасные времена, — ровным голосом произнес Чарли.

— О-о-о! — Луиза внезапно затихла, когда до нее дошло. Она начала только удивляться, насколько далеко зашло его манипулирование. — Я его попрошу о вас.

— Спасибо, Луиза.

— При одном условии. Женевьеву отправят на Транквиллити. Сегодня же.

— Луиза! — взвыла Женевьева.

— Никакой торговли, — настаивала Луиза.

— Разумеется, — согласился Чарли. — Это будет сделано.

Джен уперла руки в боки:

— Я не поеду.

— Придется, дорогая. Там ты будешь в безопасности. На самом деле в безопасности, не так, как на этой планете.

— Прекрасно. Тогда и ты поедешь.

— Я не могу.

— Почему же нет? — девочка еле сдерживала слезы. — Флетчер хочет, чтобы ты была в безопасности. Ты знаешь, что это так.

— Знаю. Но я являюсь гарантией того, что он сделает, о чем его просят.

— Разумеется, он убьет Декстера. Он же его ненавидит, ты знаешь, что это так. Как ты можешь даже подумать что-нибудь другое? Это ужасно с твоей стороны, Луиза.

— Я не думаю о Флетчере плохо. Но другие думают.

— И Чарли не думает. Правда, Чарли?

— Конечно. Но других членов Би-7 придется убеждать.

— Я вас ненавижу! — закричала Джен. — Ненавижу вас всех! И не поеду я на Транквиллити.

И она побежала по лужайке к дому.

— Боже ты мой, — покачал головой Чарли. — Надеюсь, она в порядке.

— Ой, да заткнитесь вы, — огрызнулась Луиза. — Имейте хотя бы смелость признать, кто вы есть. Или смелость — это еще одно качество, которое вы утратили вместе с остальными человеческими чертами?

И всего на одно мгновение она уловила его истинную сущность в промелькнувшем на его лице выражении досады. Сознание существа, прожившего несколько веков, смотрело на нее бесстрастно сквозь оболочку юной куклы. Его тело было иллюзией, более искусной, чем любое искажение реальности, которого могли достигнуть одержимые. Все, что он делал, каждая эмоция, какую он показывал, были просто ментальным состоянием, которое он включал, когда оно становилось уместным. Пятьсот лет жизни приучили его к небольшому количеству доведенных до автоматизма реакций на поведение окружающих. Очень разумные реакции, но они не были укоренены в чем-то человеческом, узнаваемом для нее. Мудрость увлекла Чарли слишком далеко от его оригинальной сущности.