Наверное, нужно радоваться, ведь моя мамочка теперь будет обеспечена качественным медицинским лечением, но я лишь отчетливее ощущаю грязь на своем теле. И не могу, никак не могу с этим справиться, как не стараюсь!

Машинально тру шею и грудь. Точно пытаюсь оттереться. Но потом беру себя в руки и направляюсь к кабинету доктора.

Я не стану отказываться от денег. Я не вправе лишать маму этого шанса, когда он оказался так близко.

— Аркадий Борисович, - заглядываю в дверь, как только лечащий врач позволяет войти.

— Здравствуйте.

– Здравствуйте, Варвара. Проходите, - мужчина указывает на место за столом, предлагая мне присесть.
– Мама уже рассказала вам?

— Да, она сказала, что кто-то проплатил ее лечение в Швейцарии. Есть какая-то более подробная информация? Просто мама так растрогалась, что ничего не спросила. А я не хочу потом оставаться должной.

— К сожалению, нет. Нам просто позвонили из клиники и сообщили об оплате счета на лечение.

Довольно крупного счета, скажу я вам. Отправитель пожелал остаться анонимным для сторонних лиц, — объясняет Аркадий Борисович.

— То есть это сто процентов не благотворительный фонд?
– все же уточняю.

— Нет, - задумчиво качает головой доктор и откидывается в своем кресле. – Фонды работают иначе. К тому же, вы лично подавали заявки, и они ответили бы напрямую вам. Так что поздравляю вас, Варвара, и вашу маму - похоже, у вас появился ангел-хранитель.

Глава 40

Тимур

После траха всегда наступает облегчение. Я расслабляюсь и чувствую, как отступает напряжение, что вечно копится внутри.

Но не сегодня. Я так давно хотел поиметь эту сучку! Так почему так мерзко внутри? Где ебаная радость?

— Сука!
– со всей дури ударяю по рулю.
– Гребная сука!
– делаю это снова. С такой злостью, что, наверное, смог бы убить сейчас кого-нибудь.

Дерьмовый день!

Выдыхаю и завожу мотор. А в голове все ее слова крутятся: «Не прикасайся! Не смей касаться грязными руками. Как на повторе, блядь. Карусель долбанная!

Кукла подмахивала мне своей маленькой попкой и молила не останавливаться. Она сама насаживалась на мой член и сжимала его так сильно, что я чуть не кончил после парочки первых глубоких толчков.

Я до сих пор чувствую, как тесно было в ее узкой киске. Как офигенно было! А потом... глазищи эти ее.. полные ненависти и слез. И когда училка сползла на дно кабинки, на секунду я испытал жалость к ней. Но быстро подавил. Идиотизм. Никогда не был замечен в таком. Поимел дырку – и вышвырнул, как использованный презерватив. И забыл.

— Сука!
– в очередной раз долблю ладонями по рулевому колесу и, рыкнув, со свистом рву с места.

Еду в клуб. Сейчас самый разгар ночи, и там, как обычно, жарко.

Выхожу на балкончик и облокачиваюсь о перила, широко расставив руки.

— Тимур, - слышу приторно-сладкий женский голос позади. Это Мира. Моя лучшая танцовщица.

Гибкая, красивая, горячая, как языки пламени. Хорошая соска. Умелая. Иногда я трахаю ее за щедрые чаевые.

Девчонка прижимается ко мне сзади, и я чувствую, как спины касается ее полная, но упругая грудь.

— Ты так напряжен...
– мурлычет Мира, шаря маленькими ладошками по моему животу.

А потом спускается к члену. Томно выдохнув, обхватывает торчащий бугор, сжимая его пальцами.

Мой член так толком и не опадал. Не успел я выскочить из своей спальни, как он снова встал по стойке «смирно». Потому что мне было мало. Мне, сука, было мало! Даже если бы я трахал учительницу до самого утра, я бы не насытился.

И сейчас, после того, как поимел ее, мне не хотелось, чтобы мой член оказался внутри этой грязной шлюхи. Но мне хочется облегчиться. Хочется получить свое.

Мира мастерски натирает ладошкой мой стояк, стимулируя возбуждение.

— Я так скучала...
– шепчет томно позади и трется грудью о мою спину.

А я закрываю глаза и представляю совсем другую на ее месте. Училку. Будто это она дрочит мне, в желании оказаться на члене.

И меня уносит. Конкретно.

Хватаю девку и тащу в комнату. Ту самую, где позавчера меня ждала зареванная кукла. Только в этот раз все будет иначе. Она будет просить меня. Будет умолять трахнуть.

Резко разворачиваю Миру к себе спиной. Она чем-то похожа. Но очень отдаленно. А мне достаточно сейчас, чтобы распалить воображение. Только бы рожи ее не видеть.