Наутро она пристально разглядывала свою мать за завтраком. Ночью Марго дочитала роман до конца и теперь пыталась осознать и саму историю, и ее героиню. И то, что все это придумала и написала ее мать.

— Что? — спросила Кит, оторвавшись от кофе. — Почему ты так смотришь?

Марго раздумывала, что бы ответить, наверняка ничего, но вдруг поняла, что шепчет:

— Я прочитала твою книгу.

— Правда? — оживилась мать. — Какую? Тебе понравилось?

— Третью, — Марго поколебалась немного, — в которой Аэрон, — и покраснела, вспомнив одну из самых жарких любовных сцен.

Кит кивнула и широко улыбнулась:

— И что скажешь?

— Ну-у… — Марго силилась подобрать слова, — немного жестковато.

Смех вырвался из Кит, как кола вырывается из банки — с шипением и пеной.

— Конечно, дорогая, — немного успокоившись, сказала она. — Конечно, жестковато, зато как наглядно. — Кит пристально посмотрела на дочь: — Интересоваться этим в твоем возрасте вполне естественно. Так же, как и чувствовать себя неловко из-за этого. У тебя меняется тело, гормоны бушуют. Все это вообще довольно непросто.

— Да дело не в том, что непросто, — ответила Марго. — Может, и непросто, но мне все это кажется отвратительным.

— Я уверена, это быстро пройдет. Ты растешь. И вполне нормально, что начинаешь интересоваться этими вопросами, интересоваться своим телом, мастурбировать и…

— Мама!

— Марго, это все естественно. Надеюсь, ты научишься гордиться своим телом и получать удовольствие. Секс с любимым человеком на самом деле прекрасен. Единственное, о чем я попрошу тебя, это уважать себя и… соблюдать меры предосторожности. А вот воображения, желания секса, с мальчиками или девочками… этого стыдиться не стоит. Это природа.

Марго не смотрела на мать. Ее щеки полыхали.

— Мама, это стыдно. Прекрати, пожалуйста.

Кит вскинула руки и тихонько рассмеялась.

— Хорошо, я прекращу. Но спорим, однажды ты вспомнишь этот разговор и поймешь, что я была права. Во всяком случае, я надеюсь на это. Секс — это настоящий подарок, им нужно дорожить.

Марго покачала головой и отодвинулась от стола.

— Кажется, там Люси приехала, я слышу ее голос. — Она не могла просто так сбежать из кухни.

Уткнувшись носом в стену, Марго вздохнула. Она слышала, как отец завел машину, как не переставая кричала мать. Почему он сделал это? Он сказал, что Сибелла видит его. Она не хотела думать о них обоих, но все же его слова попали в самую точку. Хорошо бы выйти сейчас к родителям и спросить: а кто видит меня? Никогда в жизни она не ощущала себя более невидимой, чем сейчас, в этот самый момент. И именно сейчас, в этот самый момент, она ощущала себя дальше всего от того, что называется словом «выросла».

Это были тихие и адски медленные выходные.

В субботу утром приехал фургон, в который мужчин под присмотром угрюмого Теда загрузили одежду, книги и большой дубовый стол, за которым тот привык работать. В Уиндфолзе стало пуст реально и метафорически. Пустоты образовались на месте отца и его вещей и болели. Марго старалась, не пересекаясь с ними, тихонько вращаться в орбите обезумевшей матери.

В понедельник она с облегчением убежала в школу, где настроение ее совсем поднялось, когда мистер Хадсон в конце учебного дня объявил актерский состав.

— Ты молодец, — сказал он, протягивая Марго сценарий. — Но у нас много работы впереди. Хотя мне не терпится посмотреть, на что ты способна… как Джульетта.

Марго не верилось. Она летела домой от школьного автобуса, светясь гордостью. Болезненная пустота, которая ожидала ее дома, ненадолго отступила, пока она не оказалась в маленькой прихожей и не обнаружила, что на вешалке отсутствует отцовская одежда. Только ее собственные грязные ботинки да потрепанные бархатные туфли Кит. Марго разулась, подошла к холодильнику, налила в стакан молока. «Поздравляю, дорогая», — сказала она себе. Теперь мать не вылезет из студии, будет писать там, забыв обо всем на свете. Так что нет смысла делиться с ней этими новостями. Марго достала из сумки сценарий, нашла солнечное пятно в гостиной, устроилась там и стала отмечать желтым маркером свои реплики.

Уже ближе к ночи Люси поздравила ее по телефону.

— Я знала, что у тебя все получится. Ты же на стоящая актриса. Как дела дома?

— Тихо.

— Да уж. Наверняка странно без папы?

— Странно. Но лучше, чем их постоянная грызня. Хотя мама так и прячется в своей студии, видимо, не хочет этого признавать.

— Закопалась в свою книгу?

— Да, работает круглосуточно.

— Ничего не меняется. Жалко. Тебе, должно быть, одиноко? Давай увидимся в Бате после школы, — предложила Люси. — Я завтра совершенно свободна, хотя уже почти на чемоданах. Пройдемся по магазинам, я куплю тебе горячий шоколад. Или даже тортик, если хочешь.

— Я не могу, у меня завтра первая репетиция.

— Ну это ж здорово, — подбодрила ее Люси. — Это тебя отвлечет. А как там Ромео? Наверняка он горячий парень.

Марго рассмеялась:

— Джейми Кингстон на три дюйма ниже меня и весь в прыщах. Зато наш новый учитель драмы кажется ничего таким. По крайней мере, не похож на других учителей, — добавила она. — Кажется, ему нравится с нами заниматься.

Просто он лет на пятнадцать моложе других учителей, думала Марго. Поэтому на его уроках он всегда веселый и бодрый, его и вправду интересует мнение учеников. А современная интерпретация пьесы Шекспира и вовсе вдохновила весь актерский состав.