Операции АД можно весьма условно разделить на 4 типа:

– казни – включая неудавшиеся покушения, все равно деморализовавшие врагов – представителей репрессивного аппарата (например, генерала жандармерии Ги Дельфоса или инспектора Бригады по борьбе с бандитизмом Басдевана), наиболее реакционных предпринимателей и высших менеджеров (казнь Жоржа Бесса, генерального директора «Рено», главного инициатора массовых увольнений, сокращений зарплат и репрессий против рабочих), ценных для буржуазии научных кадров (казнь главного инженера в Министерстве обороны Рене Одрана), чиновников, причастных к постколониальному грабежу стран периферии, и просто провокаторов (расстрел Габриэля Шаина, осведомителя, работавшего на полицию еще со времен ГАРИ, чей донос позволил арестовать Руйяна и Менигон в 1980 году);

– ограбления (экспроприации) банков (в числе которых было много американских и южноамериканских с французской долей) и хранилищ документов (так, в 1980 году АД из хранилища мэрии были выкрадены бланки паспортов и удостоверений личности);

– акты устрашения и пропаганды насилием: расстрелы и подрывы офисов транснациональных корпораций и штаб-квартир различных министерств, служб внутренней безопасности, лживых радиостанций и телекомпаний, а также международных институтов вроде Интерпола, МВФ, и других, причастных к сотрудничеству с репрессивными режимами стран «третьего мира», США или Израилем, не говоря уже об атаке американской военной базы в ФРГ во Франкфурте, совершенной совместно с РАФ; здесь следует особо отметить, что ненужных жертв гражданского населения боевики АД всегда избегали – и во время их нападений гибли лишь полицейские, жандармы, военные и охранники;

– акты эффективного саботажа и вредительства на производстве военной продукции, экспортируемой для репрессий против населения стран «третьего мира».

Стоит заметить, что из всех европейских боевых объединений того времени диверсионные операции такого рода проводились исключительно АД – и это было возможно только благодаря высокому техническому и организационному уровню деятельности группы.

Именно этот тип операций мы хотели бы разобрать подробно на одном замечательном примере, так как не стоит труда вообразить, насколько он сложен в исполнении. В начале 1984 года АД совместно с бывшими участниками итальянской герильи «Прима Линеа» и представительницей боевого крыла Панафриканского конгресса (ЮАР) был осуществлен вооруженный захват производственных линий предприятия оборонной промышленности группы Panhard & Levassor («Панар-Левассор» – один из двух основных поставщиков наземной боевой техники во Франции), на котором в тот момент производились легкие броневики для режима апартеида (секретный контракт на их поставку был заключен между «социалистическим» правительством Миттерана и расистами из ЮАР). Проникнув на предприятие, обезоружив охрану и лишив предприятие связи с окружающим миром, диверсанты заложили взрывные заряды и подорвали главный двигатель конвейера, затем уничтожили несколько собранных машин в конце линии и выкрали все оригиналы и копии досье контракта со всей технической документацией (все это время Менигон, как всегда, с помощью портативной радиостанции прослушивала полицейские частоты, чтобы своевременно отследить реакцию полиции), после чего спокойно вышли через запасный выход и скрылись! Этот случай был одним из многих, так как даже в официальной статистике мы видим несколько упоминаемых криминалистами операций АД на различных предприятиях оборонного профиля: например, диверсия в центре технической документации военно-морского флота в сентябре 1983 года, атака завода по производству истребителей-«Миражей» Dassault («Дассо») и подрыв нескольких бомб на авиапромышленном предприятии Messier-Hispano-Bugatti в октябре 1984, боевые акции на заводах «Пешине» в сентябре 1985 года и «Томпсон» в июле 1986 года, не говоря уже о других операциях против компаний, замешанных в поставках военной продукции расистам из ЮАР или имеющих связи с Израилем (полной информации о всех диверсиях до сих пор нет). Стоит ли упоминать, что подобные операции невозможно было бы осуществить без знания о самих контрактах (для этого требуется информатор довольно высокого уровня), без внедрения на предприятия своих людей, без знания планировок линий (в случае диверсии на Panhard & Levassor с проникшими на предприятие был рабочий, в совершенстве знающий этот конвейер и расположение его электродвигателей) и т. п.

Возвращаясь к вопросу о техническом и организационном уровне: наличие развитой агентурной сети, радиопрослушивающих устройств и устройств видеослежения (примененных, например, при охоте на генерального директора «Рено» Жоржа Бесса), тренировочных баз и оружейных складов, типографии, позволяющей подделывать документы, большого количества конспиративных квартир, автомобилей – все это вкупе со сложностью операций, подобных описанной выше, позволяет сказать, что в этом отношении деятельность РАФ (и, в меньшей степени, «Красных бригад») по сравнению с АД зачастую выглядит попросту любительской.

Отдельно стоит сказать о том, что в результате перестрелок с полицией, жандармерией или антитеррористическими подразделениями в ходе операций АД или, наоборот, в ходе операций, проводимых против участников АД, погибали чаще всего представители закона (в подобных стычках участниками группы были застрелены 7 полицейских и жандармов, а из боевиков АД полицейскими за все время был убит только один – Чиро Риццато) – и именно это способствовало возникновению у «защитников правопорядка» вполне рационального страха перед действительно опасными городскими партизанами.

Помимо прочего, большой интерес представляет собой тщательный отбор операций и их идеологическое обоснование. Разобранный выше пример срыва поставок вооружения в ЮАР достаточно красноречив.

Приведем еще несколько. Нашумевшие казни инженера Одрана и генерального директора «Рено» Жоржа Бесса имели большое идеологическое значение, и для империалистической буржуазии «центра» каждый из них представлял огромную ценность. Далеко не случайно в их честь потом будут названы площади, улицы и заводы. Инженер Одран, посмертный кавалер национального ордена Легиона чести, был светлой головой, великолепным специалистом и руководителем в области создания оружия массового поражения, чей творческий труд воплощался во все большем числе погибающих от его изобретений бедных жителей «третьего мира». Его казнь для империалистов была натуральным ударом под дых, т. к. ряд разработок пришлось отложить на годы или сильно затянуть. «Эффективный менеджер» Жорж Бесс, ускоренными темпами проводивший оптимизацию заводов и сокративший десятки тысяч работников, прославившийся своими репрессиями против профсоюзов и борющихся за свои права рабочих, в результате которых сотни человек были выгнаны с заводов с «волчьими билетами», обрекающими их на нищету и прозябание, был наказан смертью, которая прервала агрессивную антирабочую политику компании примерно на 10 лет. Десятки актов устрашения (как правило, расстрелы и взрывы бомб) против различных транснациональных корпораций, связанных с империалистической политикой, и международных институтов вроде МВФ, атаки базы НАТО в Германии и штаб-квартиры Интерпола в Париже, совершенно объективно давали понять всему миру за пределами Европы и США, что в метрополии действуют силы, дружественные периферии» [1] .

Думаю, этого достаточно. Закончим цитирование.

Как видно из приведённой выше развёрнутой цитаты, деятельность «Прямого действия» была совершенно выдающейся на фоне остальных европейских и даже некоторых латиноамериканских герилий. Во многом становится понятно, почему режиссёр Жана-Анри Менье назвал свой посвящённый жизни Руйяна фильм «Faut savoir se contenter de beaucoup» – «Как важно довольствоваться многим».

Отметим, что «Прямое действие» – в отличии от РАФ и «Красных бригад» – было очень небольшой организацией. Всего она включала лишь шесть постоянных боевиков. За десять лет её существования ей помогало около трёх сотен сочувствующих и ещё два десятка боевиков, принявших участие в одной или двух акциях.

Организация Руйяна отчасти гораздо более походила на анархистскую аффинити-группу (тем не менее, в реальности не была таковой).

Тем не менее, находясь изначально в куда более стеснённом положении, нежели другие боевые организации европейских коммунистов, – «Прямое действие» добилось совершенно удивительных результатов.

В этом отношении опыт АД («Action directe») не менее, а гораздо более интересен, нежели опыт РАФ.

Особенно это касается постсоветского пространства, где опыт РАФ, имевшей хорошие связи как в немецком истеблишменте, так и в студенческой среде и в среде официальных левых, совершенно неприменим.