Именно поэтому для нас так важен сейчас опыт Жан-Марка Руйяна и Энн Хэнсен, опыт французского и канадского «Прямого действия», опыт «Красных бригад» и «Движения 17 ноября», опыт «Коммунистических сражающихся ячеек», опыт сотен (без преувеличения) партизанских групп в Соединённых Штатах, опыт «Заговора огненных ячеек» и «Революционной Борьбы».

Ещё три года назад почти всем казалось, что система глобального неолиберального капитализма несокрушима и вечна, что «смердящий торгашеский пир» маклеров и брокеров, коучей и стартаперов, айтишников и либеральных журналистов будет продолжаться вечно.

Недавние события показали то, о чем ещё двадцать лет назад говорили левые в Порту-Алегри: иной мир возможен.

Руйян интересен нам в первую очередь тем, что он организовал и возглавил борьбу французских коммунистов в тот момент, когда другие – подчас даже самые смелые и верные – готовы были признать, что всё потеряно.

Спецслужбы получают всё больше и больше прав, появляются и распространяются компьютерные методы слежки за гражданами, города ощетиниваются камерами. Профсоюзы коррумпируются, лидеры популярных движений покупаются. «Свободная» пресса всё больше заставляет вспоминать про антиутопию Оруэлла. Медицину и образования безжалостно уничтожают «эффективные менеджеры». В обществе насаждаются гедонизм и атомизация.

Казалось бы, всё ужасно. И главное – «левые» профессора из числа вчерашних участников «красного мая» готовы обосновать, почему в «информационном» обществе любой протест невозможен, он неизбежно будет апроприирован, захвачен, включён в систему развлечений. Что время революций прошло, а левая политика теперь – это борьба в парламенте за повышение подоходного налога на четверть процента, за «свободу» употребления наркотиков и за гендерное разнообразие.

Натали Менигон в молодости

И вот тут приходит Руйян и говорит: нет!

И затем на практике показывает, что и общество у нас – никакое не информационное, а как и раньше – основанное на нефти и газе, стали и угле, уране и электроэнергии. А ещё – на человеческом труде миллиардов бедняков из периферийных стран (среди которых и Россия).

Он показывает, что неолиберальная система – колосс на глиняных ногах. Она кажется грозной, но она слаба, слепа и некомпетентна (как и её спецслужбы). Она лишь надувает щёки и убеждает нас в своей непобедимости, но на самом деле она боится силы, которая в одночасье может смести её – огромной силы трудового народа.

Руйян своим примером доказывает нам, что революция не закончилась и даже не перенеслась исключительно в «отсталые» страны. Напротив, она продолжается. В том числе – в метрополии, в самом сердце Западного мира.

Руйян на практике доказал (а затем описал это в своих многочисленных работах), что небольшая партизанская группа, если её лидеры достаточно дальновидны и ответственны, – может не только долгое время подрывать Систему, будучи не пойманной, но и эффективно противостоять государству, армии, крупному бизнесу и спецслужбам, навязывать им выгодную себе повестку и наносить этим врагам рабочего класса тяжелейший урон.

Он напоминает нам старые, затёртые, но не потерявшие от этого своей верности левацкие истины: все империалисты – бумажные тигры; атомная бомба – тоже бумажный тигр; все тираны будут уничтожены.

В отличии от многих других современных левых, поражённых вирусом маловерия, Руйян абсолютно уверен в неизбежности мировой революции и всеобщей победе левого дела. При чтении его книги практически невозможно не заразиться этой уверенностью.

Вот за это мы и ценим Руйяна.

В эпоху, когда многие левые погрязли в «теории большого и малого зол», он имеет смелость выбрать не зло (большое или малое), а добро.

В восьмидесятые он не думал о том, поддерживать ли ему правительство Ирака или правительство Ирана в ходе их многолетней кровопролитной войны.

«Оба худшие», – заключал он.

В 2003 он не защищал Саддама Хуссейна и не поддерживал американскую интервенцию.

«И те и другие – враги народа».

Тем не менее, в 2014 году Руйян вместе с Натали Менигон собирали деньги для батальона «Призрак» Алексея Мозгового.

В противостоянии русскоязычного населения Донбасса и украинского неолиберально-неофашистского режима Руйян, конечно, твёрдо занял сторону трудового народа.

В отличии от многих российских левых, он не продавался, не искал, с кем бы объединиться, не помышлял о предательстве под эгидой мнимой необходимости союза с либералами или националистами (оправдываемого обычно псевдолевыми собственной слабостью, – дескать, не можем мы ничего без объединения с классовым врагом).

Жан-Марк Руйян и сейчас остаётся последовательным антиимпериалистом, выступающим против любых форм национализма, империализма и милитаризма, против эксплуатации, капитализма и патриархата. И разумеется, он стал одним из самых видных организаторов различных акций против военного вмешательства Запада в конфликт на Украине, против поставок вооружений украинским фашистам.