Шрифт:
– Мне кофе, – бросаю коротко. – И через десять минут Бориса Яковлевича ко мне.
Прохожу мимо, игнорируя попытки продемонстрировать мне все прелести. Дешевка, хоть и вбухала в себя кучу бабла. Ульяна была совершенно не такой. И это тоже бесит.
Бесит неимоверно, что все равно спустя столько времени я сравниваю всех женщин с ней.
И все они проигрывают.
Глава 2
– Ульянка, бегом к начальнику! – в кабинет заглядывает Олеся.
– Зачем? – поднимаю на нее удивленный взгляд. Ладошки мгновенно покрылись холодным липким потом.
Пожимает плечами и ничего не отвечает. Закрывает дверь.
Выдыхаю. Надо идти. Хотя я уже знаю, что мне скажет наш начальник. Вряд ли я ошибусь, предполагая, что это будет нечто нехорошее.
– Уль? – поворачиваю голову к коллеге. Кира смотрит обеспокоенно, остальные девочки отводят взгляды. – Что случилось?
– Все хорошо, – отвечаю. На самом деле ничего не хорошо.
Беру телефон и иду в кабинет начальника. Иван Федорович не любит, когда его заставляют ждать. Почти бегу по коридору. Потом по лестнице на второй этаж. Секретарша кивком указывает на дверь. Стучусь.
– Можно? – осторожно спрашиваю, приоткрыв дверь.
– Проходи, – бросает начальник, не отрывая взгляда от бумаг, которые подписывает.
Прохожу и останавливаюсь за пару шагов до его стола. Молча стою жду, пока на меня соизволят обратить внимание. Проходит минут пять, прежде чем Иван Федорович соизволяет начать свою речь.
– Ульяна, ты опять принесла больничный лист, – начинает без предисловий. – У тебя очень много пропусков.
– Но по закону положено, – лепечу нелепое оправдание. Какой закон? В небольшом провинциальном городе работы мало, все держатся за свои места руками, ногами и зубами.
– Тебя любят клиенты, иначе бы уже уволил, – продолжает начальник жестко. Опускаю голову и начинаю оправдываться:
– Я работаю на больничном. Все заявки вовремя сдаю.
– Это тебя и спасает, – его голос звучит очень недовольно. – Но ты помнишь же, что если вдруг накосячишь, я тебя выкину?
Киваю. Взгляда от пола не поднимаю. Прав Иван Федорович. На больничный я ухожу часто. Дочка болеет. Постоянно цепляет простуду в садике. Болезненный ребенок. Так что вот такие выволочки я терплю молча.
Мало того, что я мать-одиночка без родни, так еще и недоучка. Не вывезла я ребенка и учебу разом. Но я обязательно доучусь. Ксюшенька растет и врачи уверяют, что когда станет постарше – будет меньше простывать. Из каких доходов я буду оплачивать учебу, пока не думаю. Иначе сорвусь в депрессию. Будем решать проблемы по мере их поступления.
– Ты знаешь, сколько на твое место желающих найдется? – продолжает кошмарить меня начальник.
Опять просто киваю. Ему нравится утверждаться в своей важности, третируя более слабого. За глаза Ивана Федоровича зовут Боровом. Потому что он невысокий, полный, с маленькими бегающими глазками и толстыми щеками.
И каждый раз, когда он меня вызывает на ковер, я сдерживаю себя, чтобы не огрызнуться. Я не могу себе позволить этого. Тогда вылечу с работы как пробка из шампанского. А мне сюда добираться удобно, дресс-кода почти нет и зарплата приемлемая. Еще большой плюс в том, что заявки я могу собирать и из дома.
– А вот раз знаешь, то и работай хорошо. Только пусть хоть один клиент на тебя пожалуется! – грозит мне пальцем. – И уволю. Свободна!
Все, отчитал как школьницу. Киваю и ухожу. Боров любит запугивать. Уже сколько девчонок увольнялось в слезах. Строит из себя важную птицу. А мы просто оптовая фирма, которая перепродает бытовую химию и всякие мыла и шампуни.
Банно-ванное и мыльно-рыльное – так любит продукцию называть Кира.
Вот и продаем это все магазинам и мелкооптовикам, всяким ипэшкам. Не о таком я когда-то мечтала. Амбиции были, стремления… Но жизнь распорядилась иначе. Медленно бреду в сторону входа в офис. Там стоит кофейный автомат. Кофе делает невкусный, но сойдет.
Навстречу мне бежит Олеся с кипой бумаг.
– Опять ругал? – спрашивает сочувственно.
– Как обычно, – пожимаю плечами.
– Ну хоть не уволил, – неискренне улыбается и спешит дальше.
Я же подхожу к автомату и кидаю монетки. Машина жужжит и выплевывает в стаканчик мою порцию кофе. Подхватываю стаканчик и бреду в кабинет. Работать еще полдня, а настроения никакого.
– Опять грозился уволить? – спрашивает Кира. Наши столы стоят рядом.
– Так пока мы тут пашем как лошади, – подает голос Света, – она на больничном сидит.
– Я работаю, – резко отвечаю Свете. – Ты так говоришь, будто за меня заявки обрабатываешь.
– Еще чего не хватало, – утыкается опять в свой монитор. Но Света не будет собой, если не выпустит ядовитую стрелу: – Надо было думать, прежде чем рожать. Научись предохраняться, потом уже лезь во взрослую жизнь.