Танцы? Дрыганье ногами! Куда потом? Только в клубе прыгать, развлекая гостей и позоря родителей. Плавание – дорого. Да и зачем? По курортам все равно не разъезжают. А для речки побултыхался и пойдет.

Готовка. Стирка. Уборка. Это полезно. Это не пустая трата времени.

Контроль полный. Почти тотальный. До конца одиннадцатого класса родители проверяли оценки и выбирали, с кем общаться. Только одобренные подруги. Естественно, никаких парней.

Нет, такой жизни я своей малышке не желаю. У Ксюшеньки будет нормальное детство, а не квест на выживание.

Я стараюсь по мере возможности одевать доченьку в красивые наряды. Моя маленькая деловашка вполне сама справляется с выбором одежды. Смешно морщит носик, пристально разглядывая свой гардероб. Который у нее сильно больше моего. Да и зачем мне гора нарядов? Ходить я все равно никуда не хожу. Только на детскую площадку, в магазин да в поликлинику. А это явно не те места, куда ходят в вечерних платьях.

Вот и сейчас она одета в джинсики с вышивкой, яркую футболочку и джинсовую курточку. Топает маленькими ножками в ярких кедах по щербатому асфальту. Через плечо перекинута крошечная сумочка. А в руках пакет с покупками.

Это она так помогает. Несет свой маленький сок и шоколадку.

– Ма, я как ты! – заявляет довольно. – В гамазине была.

– Да, мы были в магазине, – киваю одобрительно. – А что мы купили?

Доченька пытается вспомнить и перечислить все. А я думаю о том, что ей не нужно быть как мама. Мама оказалась жутко наивной дурой. Не знаю, бог отвел или ума хватило не сделать аборт.

Вот мое кудрявое счастье – топает рядом. Перечисляет покупки. Сбивается. Пытается заглянуть в пакет, который несу я, чтобы подсмотреть.

Еще с болезнями и микробами справимся – и будет все хорошо. Я верю. Без веры и надежды мне нельзя. Я у себя не одна. Нас двое. Я в ответе за маленькую жизнь. Кроме меня, никому не нужную.

Потому что вопреки воле родителей, я уехала поступать в Москву. Хорошие оценки и знания помогли пройти на бюджет. И даже место в общежитии я получила.

…. – Выйдешь за порог, – мать грозно смотрит на меня, уперев руки в бока, – можешь не являться. У нас тут можно учиться. Вон, колледж рядом. Повар – прекрасная профессия. Всегда нужны, всегда с продуктами.

– Я уезжаю, – говорю твердо, запихивая в сумку вещи. Денег у меня совсем в обрез. Я втихаря помогала другим ученикам с домашкой и рефератами за небольшую плату. Бегала на неофициальные подработки. Да бабушка с дедушкой, пока живы были, понемногу давали, откладывали. А я не тратила на косметику и фастфуд. Так и скопилось.

– Иди, – отец распахивает дверь. – Скатертью дорога. Но помни, доченька, обратно тебя ждем только с извинениями. А уж если залетишь, то даже не думай сюда суваться. Раз уж такая умная и самостоятельная, то все решай сама.

И я ушла. Глотая слезы, не давая им пролиться. Ушла, дав себе обещание, что всего добьюсь. Не пропаду. Ну и вот. Оказалась не лучше многих. Не умнее…

Только вынесла еще один урок – своей дочери я такого не скажу. Всегда сможет прийти ко мне со своими проблемами. Всегда буду ждать и помогать.

Подходим к подъезду обычной хрущевки. Панелька. Наша квартирка на третьем этаже. Не самый худший вариант. Обычный двор, обычные люди.

– Лаз, два, тли… – дочка, поднимаясь, считает ступеньки. Потом по лестнице: – Лаз, два, тли, пять, семь, двасать.

– А где же остальные цифры? – спрашиваю у нее. Пожимает плечами и хитро улыбается.

– Сто! – выкрикивает, поднимаясь еще на одну ступеньку. – Плаильно?

– Нет, – отвечаю честно. – Мы же до пяти хорошо уже выучили счет.

Сдвигает брови к переносице, мордашка такая сосредоточенная-сосредоточенная.

– Неа, – спустя паузу вертит головой и кудряшки прыгают.

– Идем, – поднимаю ее на руки и поднимаюсь на наш этаж. Ставлю дочку на пол. Достаю ключи.

Ну вот, наконец-то мы дома. В нашей маленькой и уютной крепости. Можно расслабиться после рабочего дня.

Дни идут своим чередом. Пошла третья неделя без простуд. Радостная Ксюшка бежит в садик впереди меня. Слава богу, что она такая. С удовольствием ходит в садик. Была бы ее воля, и в выходные бы туда ходила!

Мне повезло. Некоторые мамочки с трудом отрывают от себя детей, закатывающих истерики. Слезы, крики… Ужасно. Не знаю, как бы я себя вела в такой ситуации. У нас все наоборот: Ксюша готова сидеть в группе до последнего.

– Ма, а выхандой когда? – скачет впереди меня. Джинсовый рюкзачок болтается вверх-вниз. Из него торчит ручка розовой лопатки.