Муж, Дима, на подхвате у нее, худой, загадочный, вертлявый. Так смотрит вдумчиво и слушает внимательно, а что он там себе соображает, сразу и не скажешь.

– Как вкусно, – говорит, – ты помидоры приготовила. Вроде бы обычная вещь – помидоры со сметаной, я обычно сметану вообще-то не ем, но вот эти помидоры так вкусно у тебя получились… Даже удивительно.

Ничего удивительного. Я в сметану сыр добавила, овечий, и оливок туда с чесноком, для запаха, точнее, для отвода глаз. Чтоб мне не говорили, не ломались чтоб у меня за столом. А то начнут рассказывать, что на сметану они еще кое-как согласны, а сыр им вообще-то нельзя, в нем казеин. А-я-я-й! Молочный белок – страшная вещь! Не надо жрать его в три горла, тогда он ни понос, ни золотуху не будет вызывать.

Детишки у стола крутились, тоже худенькие в папу, маленькие. Маленькие, а уже усвоили, что маме нужно говорить, а что не стоит. Глядят на поросенка моего и делают вид, что им страшно. Уж так испугались они поросенка, а монстров своих в Майнкрафте не боятся. Животных, говорят, им жалко, нехорошо животных убивать. А сами мечут, мечут, мечут постоянно булочки, семечки, яблочки, грибочки, помидоры у отца отобрали…

– А ну-ка кыш отсюда! – мать их сразу от стола разогнала. – Играйте в мячик! Дайте нам поговорить.

За мячом побежали, а сами жуют, жуют, жуют. Как пробегут мимо тарелки – так сразу ее под ноль. И к матери:

– Как вкусно! Мам, кабачки прям как чипсы! Вкусные кабачки!

Естественно. Я ж эти кабачки, когда валяла в сухарях, взяла и заодно в желтках немножко помочила, из лучших побуждений. А что вы мне прикажете? Гостей встречать картошками в мундире? Тем более они пришли голодные. Все время про еду мне что-то объясняли, не поняла, что именно, чего-то там «мюсли, мюсли»… «Какие, – думаю, – мюсли? Борща вам всем кастрюлю надо наварить, и чеснока туда, и половник побольше».

Черт дернул поделиться точкой зрения. Взяла сказала, что детей ни в чем не стоит ограничивать, что дети в отличие от взрослых не объедаются, и я за всю жизнь не встретила ни одного ребенка, который обожрался мясом или рыбой. А всякой гадостью, всеми этими чипсами, пиццей, конфетами – вот этой дрянью дети объедаются, толстеют, аллергию зарабатывают. А если маленький поест лапши с цыпленком – лапша ему не навредит.

Оспорили. Сказали, навредит. Пока он маленький – не будет объедаться, а вырастет – и начнет наворачивать. Смысл привыкать к опасной пище?

– Что значит привыкать? – я возразила. – Мы, значит, выросли всеядными, а детям даже шашлычка попробовать нельзя?

– Не стоит, – отвечают, – даже пробовать.

Оказывается, все, кто по шашлыкам тоскует, на самом деле хотят не мясо, а вкус мяса. Это как сигареты: кто не попробовал, тому они и не нужны.

– Поэтому, – сказали вегетарианцы, – мы своим детям ни рыбу, ни мясо не предлагаем.

Они не предлагали, а у меня однажды был грешок. Детишки забегали к нам частенько, играли с моей дочерью и оставались на полдня. Я, конечно, кормила тем, что было. А было у меня полкастрюльки обычного классического борща с говядиной. Я налила по мискам, честно отлавливала мясо из порций детей-вегетарианцев. Совершенно случайно в тарелку к мальчишке проскочил один кусочек. И он меня так сразу строго, как директор, спрашивает:

– Что это?

– Извини, – я устыдилась. – Сейчас уберу.

– Не надо, – говорит.

И съел! И ничего страшного с ним после этого не случилось. Он не объелся, его не вырвало, он не бредил по ночам говядиной. Проглотил и побежал играть. Правда, на всякий случай родителям об этом мы рассказывать не стали.

Но, слава Богу, это были не сумасшедшие фанаты чистого веганства, которые кормят детей только семечками. Нет, мои соседи были относительно нормальные родители, они разрешали детишкам сыр, молоко, не спорили с яичницей в гостях. Сами же они ни молока, ни яиц не употребляли, морепродукты тоже, если не считать красной икры и только на Новый год. Такая принципиальность вызвала мое удивление, потому что ребята приехали из кубанской станицы, а в тех жарких степных краях многие уверены, что вегетарианство – это разновидность лесбиянства, а про веганство там вообще не слышали. В тех краях потомки казаков предпочитают тяжелую пищу, в духовку отправляют свинину с майонезом, и чем жирнее кусок, тем лучше. Цыпленка не считают мясом, он просто чипс. И невозможно представить, чтобы кто-то из казаков отказался взять к пиву жирную кубанскую тарань.

Средний вес кубанской женщины приближается к сотне килограмм, и очень часто тут встречается именно такой дуэт, с которым я вас познакомила: такая вся устойчивая, полная, экономная в движеньях женщина и шустрый, хитрый мужичонка. Он где-то целый день мотается по городу по мелким халтуркам, она придерживается одного маршрута – от кухни к супермаркету, от супермаркета до кухни. Мадам садится на переднее сиденье мужниной машины степенно, неторопливо, без всяких комплексов, скорее даже с гордостью, выставляя вперед круглый живот. А мужичок за ней несет пакеты, сумки, швабру, пальму, детский велик…

По выходным эти семейки обязательно жарят шашлык, никуда не денешься. Для своих шашлыков они строят специальные печи-мангалы, на которые у них дикий спрос. И только тяжкий недуг, да и то не всегда, способен ограничить в еде жителя южной станицы. А тут вдруг раз – шарлотка без яиц, лапша без курицы, и даже селедка под шубой без селедки. Если бы меня так кормили где-нибудь в римской дешевой гостинице, я бы не удивилась. Но чтобы наши люди? Жарили шашлык без мяса? Я решила спросить напрямую.