В такие минуты всегда человека жаль. Люди цепляются за жизнь, будто она бесконечна. Игорю я предлагал невероятный шанс изменить своё будущее, которое станет достойным продолжением земной жизнь. Быть оруженосцем охотника на вампиров не только почётно, но и выгодно — со многих сторон.

Да со всех сторон, чёрт побери!

Но как сложно разъяснить человеку выгоду от инициации. Это удивительно, но Игорь, как и десятки других оруженосцев, не хотел умирать.

— Наверное, я пойду домой, — мялся Игорь. — Отдайте мои ключи, Григорий, и вызовите мне такси. Я уже передумал быть оруженосцем.

Мне понятны его страхи. Я знал, что он дрогнет. В нём протестует и борется человеческая сущность. Его врождённый инстинкт выживания.

В таких случаях я проделывал один и тот же номер. А Зоя помогала мне уже трижды.

Вампирша вошла на кухню и встала справа от меня.

Я преобразовал энергию в магическую сферу и беззвучно произнёс заклинание «смертельного боя». Но я включил лишь демонстрационный вариант, потому что вокруг не было врагов, не было тех, с кем я сражаюсь тысячи лет; а Игорю необходимо наглядное пособие, чтобы он воочию видел, кто я есть такой, и кто такая Зоя — в месте со своими прелестями и выпуклостями.

— Взываю к тебе Вселенная… — негромко говорил я, направив поток магической энергии сквозь время, сквозь облака, ближе к звёздам, чтобы в недосягаемой пустоте Великие маги воплотили мои мольбы и погрузили нас в удивительную реальность.

Вмиг исчезли и стены, и кухонная плита, и телек, и мойка и холодильник, — и сама кухня стала другой. Она превратилась в призрачный мир, который люди называют миром параллельным, а дети верят, что этот мир сказочный, а священнослужители уверяют, что это тернистый путь к божественному началу. В призрачном мире нет места привычным цветам и всему что видят глаза на обычной земле. Призрачный мир, это мир войн, кровавых сражений и беспощадных монстров. В призрачном мире, который вампиры и охотники на вампиров называют безлюдием, вершатся сражения и каждый становится виден, таким, каким его создал Творец. Здесь в этом чудесном и мрачном месте, во времена больших войн сражаются охотники с нежитью. Здесь нет места человеку. В безлюдие сражаются только чудовища!

Воплощённая мной картина мира была демонстрационной, но точно воспроизводящей настоящее место ристалищ охотников с пьющими кровь мертвецами.

Я был в привычном образе. На мне серебряные латы. Грудь моя в броне. Руки и ноги тоже закованы в волшебный металл. На голове моей шлем с острой пикой, к которой крепилась длинная белая шёлковая лента с красными иероглифами древних заклинаний. На крепком набедренном ремне в ножнах сложен мой верный меч. За спиной видны два скрещенных приклада арбалетов, заряженные ядовитыми стрелами, от которых вампиры уходят в мир, где правит Творец всего сущего.

Я был неотразим! Сквозь щели забрала мои глаза сверкали яростным огнём. А рядом стояла Зоя. Огромная волчица, в холке достающая мне до нижних рёбер. Она скалила зубастую пасть и тревожно рычала. Она не желала пугать Игоря. В демонстрационной версии Зоя проявляла себя во плоти, чтобы поразить его, чтобы навсегда отбить желание, пялиться на её человеческий зад.

Игорь тоже окунулся в безлюдный мир. Здесь он выглядел иначе, чем обычно.

Он заметно похудел. Оброс впечатляющими мышцами. На его голове колосились длинные кудри. Мускулы играли на его голой груди. Он был красив, мужественен и изумлён своим преображением.

— Твою мать! Ну не х.. себе! — восторгался Игорь, ощупывая рельефные бугры на ногах. — Где это я, шеф?

— Безлюдие, — ответил я.

Игорь в восторге поднял глаза. Посмотрел в бесконечный космос. Звёзд за редкими тучами было не счесть. Это было волшебное место!

Затем он огляделся.

Всюду туман. Где-то вдалеке видны большие, кривые деревья. Возможно, дубов и сосен целый лес. И деревья только кажутся высохшими. Но когда начинается сражения, деревья оживают и покрываются листвой и иглами, потому что их корни жаждут крови. Все в безлюдии жаждут крови.

Голос мой звучал приглушённо, потому что здесь особенный воздух и особенное притяжение планеты. В безлюдии можно взмыть за чёрные тучи или нырнуть в самую глубокую бездну океана и выйти сухим из воды.

— Ты станешь моим оруженосцем? — спросил я.

— Стану, шеф, — коротко ответил Игорь.

— Ты хочешь пройти инициацию?

— Да, шеф!

— Но перед тем, как стать воином, ты должен умереть… Ты согласен умереть? — вкрадчиво задал я последний вопрос.

— Без сомнения, я согласен, — совсем не боялся Игорь Праскурин.

Тогда я приблизился к нему, прицелился и вцепился в его шею зубами.

Я кусал осторожно, не желая вызвать в его душе страх. А Игорь держался молодцом. Глаза не закрывал, не хрипел, не дрожал и слёзы не лил.

Инициация произошла, как и задумано: тихо, буднично, грамотно, без надрыва.

Но знаете, что удивило меня — кусая его шею и пуская его кровь, я заметил, куда смотрит мой верный оруженосец. Он всё-таки продолжал разглядывать Зою, не смотря на её звериный облик. Его даже не смущал её волчий оскал. Он продолжал видеть в ней человеческую женщину.