Я прищурился. Странно, в книге об этом не было ни слова, но в то же время в словах старика чувствовалась правда. Меня даже взяла лёгкая обида, потому что теперь успех был одновременно и близко, и далеко.

Мне практически ничего не было известно об Огнецветах, и по закону везения я должен был его сорвать. Но если это не так, то теперь, после откровения старика, мой шанс найти восьмилепестковый цветок просто растаял.

Смердящий свет! Не буду же я всю жизнь таскаться по пещерам в его поисках?

Терпения у меня уже не хватало, и требовалось срочно узнать, что там в моём топорище.

Кутень, уловивший мои мысли, примчался обратно. Он даже не стал тратить время на полёт, а просто нырнул во Тьму и возник совсем рядом. Для Виола с Агаром, увлечённых беседой, это выглядело, как всполох фонаря.

Цербер, юркнув внутрь Губителя Древа, тут же передал мне картинку. И у меня перехватило дыхание…

Оба! Да светлой мути мне за шиворот… Оба восьмилепестковых!

Заскрипела столешница, по которой проехались мои ногти, когда пальцы судорожно стиснулись в кулаки. Спокойно, Десятый… кхм… Ты же Десятый, средоточие хладнокровного спокойствия и разума… Я счастливо ощерился — да, средоточие спокойствия в теле везучего варвара.

И ведь их там два!!! Ох, мать… кхм… Бездну… в бездну!

Я медленно выдохнул, пытаясь вернуть спокойствие. Да, в этом теле сдерживать эмоции было затруднительно.

От барда и от старика не укрылось, что я чуть ли не подпрыгивал на ягодицах от мандража. Агар, надув сухие губы, с осуждением посмотрел на царапины, оставленные моими ногтями, у него заиграли желваки.

Бард с тревогой округлил глаза, намекая, что накопленный нами запас доверия утекает во все щели. И я не придумал ничего лучше, чем прохрипеть:

— Это была моя первая… уф-ф-ф… прочтённая книга. Мозги кипят… Так волнительно… кхм… как персики Сияны!

Покрасневший старик, нахмуривший брови, аж поперхнулся и, хохотнув, шлёпнул ладонью по столу. И замотал головой, хрюкая от веселья.

— Ох, наивный бросс! Если ты пролистал книгу, это не значит, что ты её прочитал, — его взгляд, вылупленный очками, сразу смягчился, будто перед ним сидел просто пятилетний мальчишка, — О-о-ой, ну северная простота.

— Да? — подыграл я, протягивая руку уже к следующей книге об огненной практике.

— Даже я, малец, потратил бы на эту книгу полдня, не меньше.

Я не стал сдерживать удивления, чуть приоткрыв рот. Старик всё равно это по-своему воспримет.

Полдня?! Ну, тогда ясно, почему он до сих пор прозябает тут… с такими-то способностями к обучению.

Всё же разум Тёмного Жреца творил чудеса, и с каждой открытой страницей я читал всё лучше и лучше. Да, практики явно не хватало, но натренированный сотнями трактатов ум уже начинал заранее складывать буквы в слова, ещё до того, как их касался взгляд.

Мне и не нужно было всё читать. Я выискивал в абзацах ключевые слова, за которые цеплялся взгляд, и только тогда читал его. Если слов не было, переходил на следующую страницу.

Да, для вдумчивого обучения этот метод не подходил. Тем более, глаза Малуша не были настолько внимательны, и я многое пропускал.

— Кстати, о времени, — старик вытащил из кармашка изящные песочные часики, поставил на стол, — У вас не больше пятнадцати минут.

Я недовольно поморщился — вот же грязь! — и нервно глянул на сыплющийся песок в часах.

Виол снова заспорил о чём-то со стариком. Кажется, обсуждали оттенок чернил, которые Агар принёс по просьбе барда. Один утверждал, что они отличаются от раздорожских, другой говорил, что одинаковые.

Насколько я уже знал барда, он явно что-то нашёл, и теперь пытался вытянуть максимум из старика. Ну, тот максимум, который не выглядел бы подозрительно.

— Да я видел чернила раздорожские… — Виол крутил баночку в свете фонаря, — Хотя это же днём было, солнышко светило. Ну, дед Агар, опять ты меня переспорил!

— А я что говорю? Эх, зелень ты южная, библиотечной пыли не нюхавший!

— Ну, да, — вздохнул Виол, ставя баночку на стол, — Искрятся… Они даже лучше. Прям как царские, ну точно.

— Нет же, глупый, — Агар покачал головой, и нехотя спросил, — Ты царские-то чернила видел хоть раз?

Бард завис, явно демонстрируя, что хочет получше соврать, чтоб не упасть лицом в грязь. И просветлевший старик сразу понял, какой перед ним дилетант.

Я вернулся к книге. «Огненная практика высшего уровня».