Шрифт:
— Ага…
— Твои задачи?
— На сегодня патруль вокруг базы, а повседневные — подай-принеси. Я в мастерской механиком работаю…
— Сколько в Улье?
— Три месяца.
— Зачётно ты за три месяца поднялся, Ляжка. И все три месяца ты в группе Паджа?
— Да…
— И что? Всегда вас в наряды гоняют?
— Нет… Говорят, кто-то из стронгов выжил и может заявиться мстить Паджу…
— Что ты знаешь о замесе со стронгами?
— Ни хрена не знаю…
Кали усилила нажим на финку.
— Врунишка ты, а не Ляжка.
— У Паджа и Кокоса были какие-то тёрки. Наши устроили засаду Джокерам на сером кластере, вмешались эти… не к ночи сказано, серые гуманоиды, мля. Всех порубили в винегрет. Вернулось всего-то человек десять-двенадцать. Те, кто понял, что к чему, и вовремя притопил…
— Ты был там?
— Ты одна из них, — от страшной догадки у ссыкуна расширились зрачки. — Ты стронг…
— Херонг, — резко осадила его Кали. — Последний раз спрашиваю — ты был там?
— Да… — выдавил Ляжка и сразу же затараторил. — Но я за мехвода сидел, не стрелял в ваших…
— Сколько бойцов в охране?
— Всего восемьдесят, в карауле восемнадцать…
— Патрульных? — жёстко перебила словесный понос блондинка.
— Четверо.
— Профессионалов сколько?
— Кого? — от удивления и страха глаза Ляжки готовы были выскочить из орбит.
— Бывших спецназовцев, морпехов, десантуры, солдат удачи, омона, ментов, прошедших горячие точки вояк?
— Десятка два наберётся с приезжими…
— Какими ещё приезжими?
— У Паджа в гостях генерал Шаляпин…
Кали от радости чуть не расцеловала Ляжку. Два нужных ей ушлёпка в одном месте! Спасибо тебе Стикс! Однако показывать своё счастья она не торопилась.
— На какой машине приехал Шаляпин?
— Доведённый до ума «Гелик»…
— Сколько с ним людей?
— Водила, автоматчик и пулемётчик.
— Спасибо за информацию, — выяснив всё, что было ей нужно, спокойно сказала Кали. — С тобой приятно иметь дело, Ляжка.
Патрульный облегчённо выдохнул.
— Отпусти меня, пожалуйста, — попросил он. — Умоляю… Я уйду от Паджа и никогда не вернусь к нему в отряд…
Кали доброжелательно улыбнулась и ответила:
— Конечно!
Несколько стремительных ударов финкой в левую сторону груди пробили сердце пленника.
— Ты свободен, Ляжка. И прощён за убийство моих друзей.
Никаких моральных терзаний и чувства вины Кали не испытала. Слишком много её не отомщённых товарищей требовали взыскать кровавую виру с предателей.
Если кого-то она и презирала больше, чем муров и внешников, так это предателей. Именно ими стали Паджеро и Шаляпин, ударив Джокеров в спину перед лицом врага и общей опасности. Свидетелями и пусть косвенными, но участниками этого были все бойцы Паджеро. Они могли дезертировать, могли отказаться выполнять подлый приказ бить по своим. Но не сделали этого. А значит, отвечать будут вместе с теми, кто этот приказ отдал.
Кали обтёрла лезвие финки об одежду покойника и вытащила из его разгрузки все боеприпасы, оружие и спораны. Распихивая их по своим карманам, размышляла, как ей поступить дальше. В общем-то, план действий лежал на поверхности.
Блондинка вернулась к своему Жужику и отогнала его подальше от дома отдыха, туда, где был съезд на лесную дорогу. Припарковала свой достаточно тяжёлый тягач посреди просёлка так, чтобы его было невозможно объехать, и извлекла брикет пластида из-под сиденья.
Увы, Жужику отводилась важная роль в задуманном плане, и, скорее всего, с таким трудом добытой тачке предстоит пасть смертью храбрых.
Прикинуть, где остановятся машины было делом техники. Там блондинка и закопала взрывное устройство, замаскировав раскоп камнем. Двести граммов пластида — это двести граммов пластида. Долбануть должно хорошо. Если тротила была нужна шашка в семьдесят граммов, то пластида отщипывали для тех же самых задач кусочек с её палец.
Присмотрев позицию для засады, блондинка достала «Волгу» и все боеприпасы к ней. Трофейные автоматы припрятала в паре других, заранее присмотренных мест. Две своих и две трофейных гранаты она снарядила и повесила на разгрузку. Преодолев природную брезгливость, перепачкала лицо грязью, приметные белые волосы убрала под косынку защитного цвета. Расстелила каремат и залегла в засаду.
Трупы патрульных рано или поздно найдут. Поднимется шухер. Враги посидят-посидят, пока не поймут, что никто на них не нападает, да и решат расползтись в разные стороны от греха подальше. А для этого им нужно будет воспользоваться единственной дорогой, на которой их и будет ждать засада.
В магазинах к винтовке были заряжены бронебойные и зажигательные боеприпасы. Время шло очень медленно. Наступила ночь, за ней занялось утро, а Кали всё продолжала лежать в своей засаде, бодря себя небольшими порциями живуна. Для неё это было привычным занятием. Ни сомнений, ни лишних мыслей в голове — только сосредоточенная решимость.