Ада молча следила за его действиями, но не удержалась:

— Это для меня?

— Да, — ответил я, прежде чем археолог вступит в беседу, — Надо будет есть трижды в день.

Аду едва не вырвало после моих слов, блюдо с плевками ее точно не прельщало.

— Он шутит, — не удержался Саленко, — Это для наружного применения.

Ару, между тем, выгреб часть углей и положил сверток, спрятав его внутри еще теплых углей. Прошло около десяти минут, прежде чем дикарь посчитал лекарство готовым. Лист лопуха съежился и практически сгорел — внутри находилась однородная темно-коричневого цвета масса, похожая на деготь. Лопоча на своем языке и вставляя русские слова «корошо» и «надо», Ару добивался от меня, чтобы я развязал повязку.

— Доверимся его инстинкту, — преодолев легкое сопротивление, снял повязку. Ару вначале ощупал пальцем район лодыжки. Ориентируясь по вскрикам Ады, начал намазывать свое средство. Кашица удивительно легко приставала к коже, практически сразу застывая. Я не мог поверить своим глазам — секунду назад жидкая каша застывала, напоминая по твердости гипс.

Закончив работу, Ару выпрямился с довольным видом. Подняв левую ногу, парень несколько раз согнул и разогнул стопу. Саленко понял первый, попросив Аду повторить движение.

— Я не могу, — удивленно ответила та после пары попыток. Пальцы ноги шевелились, а сама стопа оставалась неподвижной.

— Да кто ты такой, Ару?
– дикарь оскалился на мой вопрос, даже по интонации уловив мое восхищение. Показав большой палец вверх, этому жесту он научился у археолога, Ару потерял интерес к происходящему. Саленко удалось добиться от него лишь ответа на вопрос как долго «гипс» должен находиться на ноге. Ару загнул три пальца, я ожидал куда большего срока. Но может речь шла только о самом гипсе, а ограничения останутся? На этот вопрос мы не получили ответа — наш уровень коммуникации еще не достиг такого прогресса.

Насчет еды мы могли не беспокоиться — устричная отмель прокормила бы и роту солдат, но родника поблизости не было. Был родник на север в двух часах ходьбы, мы в последний раз там пополняли свои запасы. В канистре оставалось около четырех литров, а бутылка была наполовину пуста. Не сговариваясь, мы втроем пили воду из канистры, оставив Аде полуторалитровую бутыль.

— Как ты, милая?

— Боли практически нет, — Ада скосила глаза в сторону лежащего у входа Саленко и тихо зашептала, — Ужасно хочу в туалет.

— В чем проблема? — подхватив на руки, понес ее к выходу, сказав археологу не выходить. Зайдя за скалу, остановился — небольшой валун у скалы неплохо подходил, чтобы на него присесть или опереться.

— Посади меня на край камня и зайди за камень, — попросила девушка.

— Я рядом, если что — не стесняйся.

— Иди уже, — смеясь, ответила Ада. Позвала меня через минуту — здоровой ногой она даже попыталась скрыть следы жидкости. Немного поиздевавшись над попыткой, занес ее обратно в укрытие.

Случившееся заставило меня задуматься: в случае серьезных травм мы рисковали очень сильно. Впредь надо быть вдвойне осторожными, а Ару следовало беречь. Судя по тому, как легко и быстро он нашел решение проблемы, парень обладает определенными знаниями.

Остаток дня прошел в праздной лени — мы наелись до отвала устрицами и почти полностью уничтожили запасы воды. С утра надо было отправляться за водой, решил идти сам, Саленко потребовалось бы куда больше времени, чем мне. Я могу часть пути преодолеть бегом, десятикилометровые марш-броски в Академии были обыденностью.

Утром пришлось поменять планы — Аду слегка лихорадило, и девушка категорически не хотела меня отпускать. Ару на повышение температуры не отреагировал, весь его вид говорил, что все так и должно быть. После завтрака температура спала, по крайней мере, лоб был холодный. Я начал собираться, но девушка вновь закапризничала:

— Арт, прошу тебя, не ходи. У меня плохое предчувствие.

Ее мольбы были столь сильны, что не выдержал даже Саленко, предложив сходить за водой. Одного его отпускать я побоялся — показав, как стрелять из пистолета, вручил оружие и дал в сопровождение Ару. Десять километров пути — небольшое расстояние, но в диком мире каждый километр таит опасности.

После их ухода Ада погрузилась в воспоминания. Девушка не любила говорить о прошлой жизни, но сегодня ее понесло. Я даже не заметил, как солнце начало клониться к закату, увлеченный ее история из жизни. По положению светила на небе, прошло больше четырех часов, но ходоки еще не вернулись. Утрешнее беспокойство Ады передалось и мне, но как оказалось, зря.

Саленко и Ару вернулись в сумерках, кроме воды они притащили черепаху. Добыча была солидной, достигая в поперечнике почти метра. Весила черепаха под шестьдесят килограммов, поэтому так медленно двигались мои водоносы.