– Спасибо, – пробормотал он, когда рядом с ним поставили чашку с тарелкой. Он еще долго смотрел в телефон перед тем, как пододвинул их к себе.

Таня неподвижно смотрела на него. Дыхание стало с трудом даваться ей. Она потом долго вспоминала, как с силой сжимала на ногах пальцы. Как до боли кусала губы, пытаясь собрать воедино мысли. В тот миг они не шли к ней. Она поднялась. Что-то за нее уже решило, что надо подойди к нему.

Таня приближалась, а он все не поднимал взгляда. Аккуратно сев напротив, она дотронулась до его запястья кончиками пальцев.

– Извини, – сказала она.

– Мне так понравилось, как ты пел, а теперь я случайно увидела тебя здесь. Ты очень талантлив. Спасибо за этот вечер.

Он улыбнулся как-то смущенно, но вышло очень мило. Нет, он совсем не похож на себя на сцене. Огонь из глаз исчез, стал солнцем на их янтарной радужке. Высокие скулы больше не казались лезвием.

– Вау. Это неожиданно. И какая песня тебе понравилась больше всего?

Таня спрятала пальцы в рукавах бежевого свитера.

–Мне понравились все моменты, когда пел ты, – улыбнулась она, отведя взгляд.

– У тебя такой голос…

–Какой?

Он заинтриговано наклонился к ней. Длинная косая челка скользнула по лицу, прикрыв один глаз. От чего-то Таня засмотрелась на нее.

– Бархатный. Западает в душу. Я не особо люблю тяжелый рок, но, кажется, с этого дня это изменится.

Он все не отводил от нее пристального взгляда. Не изучающего, нет. Такого, словно в ее глазах он нашел то, в чем можно раствориться. Забыть себя, уйти под воду.

Он улыбнулся, прикусив губы. Она словно не понимала этой игры. Не знала, что нельзя смотреть в глаза слишком долго. Так делают лишь дети. До последнего провожают тебя взглядом.

– Как тебя зовут?

– Таня.

– Я — Кирилл.

Он протянул к ней руку. Всю в татуировках. Длинные пальцы, чуть расширенные в среднем суставе коснулись ее ладони. Улыбка невольно сорвалась с губ Тани. Она была гораздо меньше его, словно принадлежала ребенку. Осторожно пожав ладонь, она вздрогнула. Кирилл тут же заметил это.

– Что такое?

Густые, четко очерченные брови напряглись над его переносицей.

– Все в порядке, просто не ожидала, что у тебя такие холодные руки.

Зажав его ладонь в руках, Таня стала чуть растирать ее. Теплые, будто невесомые пальцы казались ему огненными. Этот странный жест от чего-то не вызвал у него удивления. Мурашки пробежали по плечам, ноги налились тяжестью. Похожее чувство бывает от первых бокалов вина. Долгое время он не знал, что сказать ей.

– Ты так смотришь на меня. Обычно так смотрят на Дена.

–О чем ты? Все смотрели на тебя.

– Нет. Вряд ли,– грустно улыбнулся Кирилл.

Таня придвинулась вперед.

– Я серьезно. Люди замирали, когда ты пел, а как умолкал, они вновь жили своей жизнью. Слушали вашего вокалиста и кайфовали. Но это не то. Это поверхностно, мимолетно, а ты оставил след в их сердцах этим вечером.

Она закончила, полыхая, осознавая, что к концу стала говорить громче и теперь смутилась от этого. Кирилл сидел, не шевелясь, и разговоры людей за другими столиками, джаз, что стал играть чуть громче, даже аромат корицы на мгновение ушли из его восприятия.

Ее вид сказал больше нее. Персиковая кожа раскраснелась, и веснушек почти не было видно. Губы, что так очаровательно расширяются от уголков к центру, набухли еще больше. Таня прикусывала их, в то время как пылающий взгляд был очень занят рассматриванием картинок на полке.

Оба не знали, что сказать после этого. Но вот мимо прошел официант, и Кирилл попросил у него счет. Как только он ушел, тот медленно повернулся к Тане. Она, не мигая, смотрела на него.

– Тебе куда сейчас?

– В общежитие. Оно на Пражской, но…

Ее взгляд на миг остекленел, глядя на экран телефона.

– Уже закрылось, а я… Даже не заметила время. Как думаешь, еще не поздно заселиться в хостел?

Он задумался, а потом глубоко вздохнул.

– Ты можешь… Остаться у меня. Я живу в этом доме, – сказал Кирилл, показав на потолок пальцем.

– Прямо над этой кофейней?

Она мечтательно посмотрела наверх, словно увидев там звездное небо.

– Ага. Тут очень классный вид с крыши. Видно Дворцовую площадь, мосты, то, как плывут корабли под ними. В общем, весь смак Питера.

Таня улыбнулась. Они надели куртки и вышли. Зашли во двор и стали подниматься на пятый этаж по лестнице.

Кирилл шел не спеша, чуть пропустив вперед спутницу. Только сейчас он мог полностью рассмотреть ее.

Тонкие ноги в полупрозрачных колготках. Юбка лишь слегка выглядывала из-под замшевой охровой куртки, доходившей ей почти до середины бедер. Она была словно школьница. Тяжелые ботинки с едва слышным звоном ударялись о ступени лестницы. Она запрокидывала вверх голову, по-детски приоткрывая рот. Словно Кирилл пообещал ей, что в конце они попадут в сказочную галактику, таким воодушевлением все отдавало на ее лице.