– Я не могу… – как же меня убивало это положение. – Детские пособия придут только через три дня. А заплатить за место, где мы сейчас живем, я не смогу.

– Это как?

– Ты сказал, что не будешь спрашивать о том, что мне нужно от тебя без теста ДНК. А мое положение сейчас прямо связано с тем, зачем я здесь.

– Я не собираюсь тебя искать через три дня по стране, думая, куда ты покатила дальше и кому предъявила счет за своего сына.

Неожиданное оскорбление и злость перехватили дыхание.

– Говорит мне наркоман, который не помнит, как изнасиловал девушку, – шипя проговорила ему.

– Я сказал, что не делал этого, – он не остался в долгу и применил подобный тон.

Клянусь, не хотела ссор. Не хотела вообще чего-то подобного. Но и из меня шлюху делать не позволю.

– Тест скажет тебе другое. Посмотрим, что ты будешь говорить потом.

– С таким же успехом ты могла соврать.

У меня даже руки затряслись.

– Ни одна женщина, не станет врать про такое. Понимаю, как тебе тяжело принять свою вторую чудовищную сторону.

– Как заговорила. Так ты пришла с намерением разрушить мою жизнь? Завалилась к Нине, с три короба ей наговорила.

– Я ждала два часа на холоде у твоего офиса. И меня так и не впустили. Антон мог заболеть. Я поехала домой, потому что решила, что возможно ты там.

– Я тебя в тюрьму упрячу, если все это дерьмо ты сочинила.

– Отлично, и для себя подыщи в кодексе статью.

Как же я была раздражена. Никогда в жизни я не испытывала такой ярости. Сейчас же держать себя в руках удавалось с трудом.

– Куда поедешь?

А на этот вопрос и не было ответа.

Мы здесь несколько дней, я рассчитала все как могла от самого дешевого жилья до минимума еды. Но оказалось тут все дороже.

– Я не знаю.

– Это как вообще?

– Некуда мне ехать, – слова вырвались из меня резко и тут же застряли в горле. – И не переживай, искать меня не придется. Сейчас я все решу…

Сжала в руке кулон.

– Намекаешь на то, чтобы денег дать?

– Намекаю? – совершенно опешила от его слов. – Ты подошел и спросил, я на вопросы отвечала. А теперь мне идти надо.

Дурдом какой-то.

Сейчас вся затея кажется почти проигранной. Но если бы хоть один шанс… Хотя бы малый, меня бы не было тут.

– Антон, пошли.

Он подбегает и ныряет в приоткрытую мною дверь ломбарда.

Кулон забирают за ничтожные пятнадцать тысяч.

Я почти плачу, отдавая его.

– Заберете через пять дней. Дольше хранить не будем. Да и купят ее быстро.

Еще бы. Она и правда дорогая.

Пять дней. У меня и через десять таких денег не будет. И меня тут не будет.

Я понимаю, что вижу эту ценную сердцу вещь в последний раз и, забрав деньги, ухожу.

Уезжаем с Антоном обратно в хостел.

Сразу продлеваю еще на три дня наше пребывание. И решаю покормить ребенка.

Иду в магазин и разрешаю выбрать шоколадную пасту с бисквитными палочками, к продуктам которых должно хватить на эти дни. Остальное пусть лежит. Неизвестно, что будет через эти три дня, когда Слава узнает правду.

Глава 13

Нина

Как только Слава уходит, поцеловав Машу, я прилипаю к окну в своей комнате на втором этаже дома. Наблюдаю за тем, как он садится в машину и недолго сидит в ней.

Такое ощущение что, между нами, с каждой секундой вырастает стена. Страшная и пугающая. Стена, сотканная из боли и лжи.

Сколько было этой лжи? Сколько в нашей жизни вообще оказалось правды?

Неизбежность маячит за каждым поворотом, и я буквально слышу, как трещит по швам клятва брака… Наши клятвы, которым мы говорили да десять лет назад…

Он сказал, что не помнит… Но теперь с этой новой реальностью, я ищу обман на каждом шагу. То здесь, то там. Это ужасно глупо, но это словно необратимый процесс.

Я верю, что он любит меня и нашу дочь, но теперь рядом с верой расположилась злая ложь, которая будет спутником.

В комнату чуть слышно входит мама и встает рядом.

Ее теплая ладонь ложится на мое плечо и гладит. Сейчас это не успокаивает. Это движение материнской любви открывает шлюзы. Вытягивает из меня слезы, боль, даже ненависть…