— Джон Кларк мертв, — сообщила я. — Инфаркт.

— Ясно, — сказал Гарольд. — Пусть он перезвонит мне утром.

— Я передам.

— Доброго вам вечера, мисс Кэррингтон.

— И вам.

Реанимобиль из частной клиники Кларка появился уже через десять минут. Естественно, никаких действий на месте они проводить не стали, просто положили тело Кларка на носилки и покатили их на улицу. Я попыталась присоединиться к ним, но в машину меня не пустил водитель Джона.

Сказал, что подбросит меня до клиники.

Что ж, картина вырисовывалась довольно четкая. У Кларка было отменное здоровье, и смертью по естественным причинам для него считалась передозировка свинца в организме, так что у меня не было сомнений в том, чем был вызван его инфаркт. Новый обладатель Черного Блокнота, мистер Уэйн или его наниматель, был в курсе, кому было поручено расследование этого дела, и нанес удар на упреждение.

Гарольда не тронули, значит, разборки за кресло министра финансов не имели к этому никакого отношения. Похититель просто зачищал хвосты.

В клинике случилась небольшая заминка. На стойке регистрации не хотели пускать меня внутрь, но потом выяснилось, что Кларк какого-то черта внес меня в список допущенных к его телу лиц. Когда меня проводили к его палате, Джона уже уложили на кровать и подключили к медицинскому оборудованию, и я могла полюбоваться на абсолютно ровную линию на кардиомониторе.

Врачом Кларка оказалась пожилая китаянка, собиравшая седые волосы в конский хвост. Ее звали доктор Чен.

— Мисс Кэррингтон, если я не ошибаюсь? — я кивнула. — Вы были с ним в тот момент, когда это произошло?

— Да.

— Чем он занимался в этот момент?

— Мы ужинали.

— Когда это случилось?

— Примерно полчаса назад. Инфаркт, да?

— Вероятно. Вскрытие мы, по понятным причинам, проводить не будем, — она вздохнула.

— Наверное, он самый странный ваш пациент, — заметила я.

— Один из, — подтвердила доктор Чен.

— Сколько времени обычно занимает процесс…

— Воскрешения? — уточнила она, несмотря на мою заминку. — От четырех до шести часов, в зависимости от причины смерти, полагаю. У нас слишком мало данных для сбора статистики, и точную зависимость мы еще не уловили.

— Сколько раз он уже делал это под вашим присмотром?

— Три, — сказала она. Наверняка пару раз его убили из-за меня. В смысле, из-за того, что он мне когда-то помогал. — Но он утверждал, что за время его военной карьеры ему приходилось проходить через это не меньше сотни раз.

Военной карьеры, конечно. До работы в полиции, которую он считал своим выходом на пенсию, Кларк был шпионом, саботажником и диверсантом, наемником высшего класса. Может быть, когда-то он и служил в настоящей армии, но точно не в этом веке и не в этой стране.

— Вы будете ждать его пробуждения здесь?

— Если вы не возражаете, — сказала я. — И если это никому не помешает.

— Вы не можете нам помешать, потому что в случае мистера Кларка мы ничего и не делаем, — сказала она. — Никаких медицинских вмешательств, только наблюдение и снятие показаний приборов.

— А потом выставляете ему счет? — Джон богат и может себе такое позволить, но интересно, по какой статье они проводят свои расходы.

— Похоже, вы не знаете, — сказала она. — Мистер Кларк не платит нам. Это мы платим мистеру Кларку за возможность проводить свои исследования.

Кларк богат, но не отказывается от дополнительного источника доходов. Наверное, так и поступают по-настоящему деловые люди. Мне бы такую хватку…

Впрочем, в кармане моих джинсов уже лежал миллион долларов, так что в кои-то веки мне не придется считать копейки до следующего поступления на мой счет.

Доктор Чен закончила с настройкой оборудования, показала мне кнопку вызова медсестры, если вдруг что-то пойдет не так, и я замечу это раньше, чем их приборы, и оставила меня с Кларком наедине. Я уселась в кресло и с наслаждением скинула кеды. К вечеру ноги начинают отекать, но, как я понимаю, дальше будет только хуже.

Что ж, еще и суток не прошло с момента пропажи артефакта из сейфа, а у нас уже три трупа… Впрочем, у кого это «у нас»? Я больше не работаю в полиции, и это расследование — не мое дело.

Мое дело — дождаться, пока Кларк придет в себя, сказать, чтобы он перезвонил Гарольду, пожелать им обоим удачи и отправиться на встречу с моими родителями, которые наверняка все еще оплакивают мою смерть. Наверное, мне стоило послать им весточку из Белиза, но тогда я не была уверена в том, что это безопасно. А теперь слать эсэмэски уже не было никакого смысла.