— Я не врубился что-то. А за что он нас благодарил-то?

— Думаю за то, что приняли мальчишку-сироту, Миш. Мне кажется, что Серый только сейчас, с рождением сына почувствовал себя нормальным семейным человеком.

— Ты думаешь? Не знаю, для меня он всегда был другом, отличным курсантом, офицером, лётчиком. Никогда не задумывался, что он всё ещё переживает нечто подобное.

— Миш, мы хоть и учились как все, но мы всю жизнь были сыновьями, а Серёжка матери не знает, и вся его жизнь — это мы и наши, заметь, родители.

Воронов недоверчиво посмотрел на Орлова:

— Неужели ты думаешь, что Серёга до сих пор…

— Да, Миш. Понимаешь, учиться и служить далеко от родителей — это одно, а вот знать, что таких людей, родных и любящих тебя, какую бы глупость ты не сотворил, нет на этом свете — это совсем другое. Вот твои родители живут и работают за границей, видитесь вы тоже нечасто. Но они же приехали на вашу с Лидой свадьбу! А Серёжка не ждёт ничего и никого, и только Алёнка с командиром до сегодняшнего дня были его семьёй. Поэтому и Павел будет для него центром этой Вселенной. А что ты про нервы и Лиду говорил?

Воронов поднял брови и ухмыльнулся:

— Пока я её в роддом вёз, она мне такого наговорила, что я в Двуреченск приехал в матах, как ёжик в яблоках!

— Что, так сильно ругалась? — Ястребов прикусил губы, чтобы не рассмеяться.

Миша глубоко вздохнул и с улыбкой сказал:

— Самое приличное из всего ею сказанного было пожелание, чтобы у меня… кхм… как бы это помягче сказать? Короче, чтобы у меня на одном месте всё бантиком завязалось, иначе сама оторвёт!

Все находящиеся в комнате взорвались громким смехом. Ястребов вытер слезу и спросил:

— А потом?

— Потом, когда Андрюха родился, записку передала, что хочет ещё двух дочерей, как у её родителей. Димыч, а вы с Леной как дочку назвать решили?

Орлов широко улыбнулся и оглядел лётчиков:

— Настенькой, как в сказке.

— Анастасия Дмитриевна Ястребова. Звучит, — удовлетворённо произнёс Ястребов.

— А чего это Ястребова? Анастасия Дмитриевна Воронова лучше на слух! — запальчиво возразил Воронов.

— Ага, — тихо влез Алексей Рыжий, — а ещё Соколова Настя тоже неплохо. Да и Настя Рыжая звучит прекрасно.

Орлов вытянул ноги, сложил руки на груди и гордо осмотрел друзей.

— Та-а-ак, — протянул он. — Надо что-то такое-этакое придумать, чтобы ваши пацаны за мою Настёну поборолись. Но учтите, замуж только за лётчика отдам! И не абы какого, а профессионала!

— Слышь, она ещё не родилась, а папаша её уже замуж выдаёт!

Дмитрий усмехнулся и прикрыл глаза. Ленина беременность далась им нелегко. Несмотря на лёгкое начало, дальнейшее её течение заставило Орловых понервничать. А когда под Новый год возникла угроза выкидыша, то Дмитрий утоптал весь снег перед роддомом, пока Лену осматривали. После их выписки Орлов боялся дышать в сторону своих девочек, старался каждую свободную минуту проводить рядом, пока Лена не вытолкала его в баню со словами: «Дима, я просто беременная, а не смертельно больная! Отстань от нас и отдохни». Если верить подсчётам мамы и Лены, то Настёна родится в начале июня. Близнец. Двуликий Янус. Человек со сложным характером… Да чёрт с ним, с характером! Лишь бы здоровенькая родилась, принцесса.

— А кто сегодня в ночь? — спросил Воронов, аккуратно складывая шахматные фигурки.

— Я, — ответил Ястребов. — Нам небо чистое надо, ветродуи обещали горизонт мильён на мильён*, а у нас противозачаточный рейс**. Вернёмся только послезавтра. Поспать бы удалось после полёта, а то домой-то нескоро попадём.

— На чём сегодня? — лениво спросил Орлов, резко наступившее весеннее тепло действовало на мужчин успокаивающе и расслабляло до сонного состояния.

Рыжий кашлянул и коротко ответил:

— Изделие «1А»*** обкатывать будем.

Орлов приоткрыл один глаз и тихо свистнул:

— Нехило.

— Это да, — гордо кивнул Ястребов. — Это тебе не твоя козявка, три шага в длину и полтора в ширину, это мужик!

— Ага, — бросил Воронов. — Ты, Ястреб, пока своего «мужика» заведёшь, Орёл на своей «козявке» такого наворочает, что мало не покажется!

— Не спорю, — согласился Александр и поднялся. — Так, братва, айда заправимся перед полётом, пирожками у Ирины Михайловны запасёмся. Мне ещё Наташе позвонить надо: мелкий с вечера горлопанил, зубки опять пошли — она всю ночь не спала. И Дениску надо проконтролировать, а то под шумок опять чего-нибудь натворит.

— Что на этот раз?

— Космонавтом решил стать, а при невесомости, чтобы вы все знали, люди головой вниз висят. Вот он и повис, поросёнок, на канате, чуть себя до обморока не довёл. И всё спрашивал — пап, я теперь кофмонавт? А что папа? Конечно, кофмонавт! Экипаж, на выход!

Воронов и Орлов кивнули друзьям. Дмитрий подмигнул выходящему штурману:

— Смотри, блудила****, домой нам Саню верни!

— Щаз, нам такой самим нужон! — лётчики вышли в залитый солнцем палисадник и вскоре наступила тишина.