Обрушить бы на этот особняк, в котором она засела силовиков, да не возьмется никто, слишком чреваты последствия, слишком всем ссыкотно, если только привлечь теневую сторону бизнеса, им то Москвич уже поперек горла стоит своими столичными корнями. Еще недолго взвешиваю все за и против.

Пишу сообщение Тиму:

«Встречаемся в Лангусте через пол часа»

Чем бы он сейчас не занимался, времени ему должно хватить. Выхожу из кабинета, запирая его. Новенькая секретарша до сих пор сидит за столом. Хлопает своими ресничками-опахалами. Хорошо «работает» мне нравится, и рот у нее что надо, рабочий. На часах половина девятого.

— Марш домой, — рявкаю, — и приемную закрой.

Не жду когда она расшевелится, выхожу на промозглую, осеннюю морось.

В Лангусте каждый вечер ужинает тот, кто мне нужен. Еду на встречу, судьбоносную встречу, знать бы, чем она закончится, провалом или выигрышем, слишком больши ставки. Я слишком понадеялся на удачу, теперь же только голый расчет.

По завещанию отца, после его смерти Ладе отходит доля акций, теперь она не только завидная невеста, при разводе, но и удобная мишень.

Если бы отец не устроил такую подставу, сваливая на меня столько головной боли, если бы удалось в свое время переоформить все на детей.

Если инфа просочится о передаче Ладе пяти процентов акций ОАО Капиталстрой и нашем разводе, то на мою жену откроется настоящая охота, всем кому не лень от власти до безвластия, от криминала до ушлых конкурентов захотят урвать этот лакомый кусок.

Лада

Папа, папа, что ты еще задумал? В задумчивости постукиваю телефоном по подбородку. Мне нужны разъяснения. Ненавижу действовать вслепую. Почему мне нужно куда-то выезжать? Хотя в самом деле нужно, неплохо было бы забрать документы из квартиры. Пока мне хватает данных, что в электронном виде хранятся на госуслугах, но в нашей стране даже на почту нужно ходить с живым паспортом, что уж говорить, когда будет запущен полноценный бракоразводный процесс со всеми вытекающими. И не плохо было бы заглянуть в фонд, на рабочем е-мейле за несколько дней скопилось пару десятков писем и помощница заваливает сообщениями, что она не может решать вопросы без меня.

Пишу сообщение отцу с пожеланием разъяснить ситуацию, в ответ получаю короткое: так нужно. Следом прилетает: тебя встретят люди в форме, поедешь с ними.

Просто прекрасно! К чему все эти игры в конспирацию? Почему нельзя просто позвонить и все нормально объяснить? Нахожусь в легком раздражении от непонимания сложившейся период подкупают.

Папа великий комбинатор и махинатор. Профессия не выветрится из его крови никогда, как был опером, так в душе и остался, хотя давно дослужился до полковника и вышел на пенсию. Понятно, что отец не доверяет Ярославу. Я же наоборот, с каждым его действием проникаюсь к нему симпатией. Его ненавязчивая забота и помощь в трудный для меня ситуации

В шесть Софья Андревна прощается со мной, водитель отвозит ее домой, а хозяина дома все нет. Я начинаю нервничать, расхаживая по гостиной. Мне бы лучше занять чем нибудь руки, это самый действенный способ отвлечься. Но Софья Андревна успела наготовить бефстроганов с борщом, оказывается Яр любит русскую кухню, сам настоящую и ризотто для него скорее ресторанное блюдо, нежели домашнее. А я настолько прониклась к итальянской кухне за время наших поездок с мужем по Италии, что не представляю свою жизнь без салата капрезе и того же ризотто.

— Ярослав, мне нужно в город, — встречаю его на пороге. Может чересчур в лоб, но нет сил уже ходить кругами и расписываться витиеватыми фразами.

— Зови меня просто Яр, не к чему эти церемонии. — дарит он доброжелательную улыбку и тут же настораживается, когда смысл моей просьбы до него доходит. — Зачем? — он хмурится, — Все, что тебе нужно могут привезти сюда.

— К сожалению мою работу нельзя привезти сюда. Необходимо мое личное присутствие, помощница не справляется. — развожу я руки. — И я соскучилась по детям, больше месяца их не видела.

Яр задумывается, почесывая подбородок. Чувствую себя сейчас как школьница, что пришла просить разрешения сходить на вечеринку.

— Пройдем в гостинную, не люблю решать вопросы на пороге, — он делает приглашающий жест.

— Насчет, увидеться с детьми. — продолжает Яр, вольготно устраиваясь на «заколдованном» диване. — С этим лучше повременить, ты и сама должна понимать ситуацию, да и работу лучше перевести на удаленку, не думаю, что без тебя не справятся.

— Боюсь, что нет, не справятся. Есть вопросы которые могу решить только я, а за время моего невольного отпуска их накопилось очень много. — настаиваю на своеи, придерживаясь папиного плана. Я внутренне напрягаюсь, в ожидании ответа, я понимаю, что просто так выехать мне никто не даст, хоть вызывай такси прямо к тем воротам, что отделяют территорию поместья, хоть нет.

Яр задумчиво чешет подбородок, затем бросает это дело, выпрямляется, как будто уже принял решение.

— Думаю, это возможно, при одном условии. — он выдерживает небольшую паузу, а я вся подбираюсь в ожидании. — Я буду сопровождать.

Мне не удается сохранить маску невозмутимости на лице, брови сами собой ползут вверх.

— Не думаю, что это удобно. То есть, я не хочу излишне напрягать тебя. Достаточно будет такси. — пытаюсь его отговорить.

— Такси сразу — нет. Мое беспокойство вполне уместно и не составит особого труда, поверь мне. Назови адрес, моя службой безопасности составит оптимальный маршрут. — он достает телефон, готовясь меня слушать.