Шрифт:
– Семьсот пятьдесят. Да за эти деньги можно купить чертову уймы рыбин?
Том пробрался сквозь толпу и нашел лифт, войдя в него вместе с двумя пожилыми мужчинами, которые обсуждали кишечные проблемы. Детектив вышел на своем этаже и пошел по коридору к номеру 714. Он расстегнул пиджак и встал слева от двери, прежде чем постучать.
– Подождите секундочку.
Голос, казалось, совпал с голосом на голосовой почте. Том напрягся. Дверь открылась.
Мужчина был среднего роста, с волнистыми каштановыми волосами и аккуратно подстриженными усами. Он был тщедушным, с впалыми щеками. Он выглядел знакомо, но Том не мог вспомнить, где его видел.
– Ты пришел по поводу "Лунного лягушонка"? Я не могу опустить цену ниже пятнадцати сотен. Ни одного цента.
– Он моргнул.
– Ладно, четырнадцать сотен.
– Берт Блюмберг?
– Да, это я. Приманка в отличном состоянии, и это первая серийная модель, в комплекте с грузилом. Четырнадцать сотен – моя последняя цена. Ниже я не сбавлю.
– Берт неуверенно улыбнулся.
– Ладно, только тебе отдам за тринадцать.
– Я здесь не из-за "Лунного Лягушонка".
– Точно? Ты выглядишь таким знакомым. Секундочку... Томас?
Том был удивлен, что мужчина знает его имя.
– Детектив Том Манковски. Как...?
– Сходство необыкновенное. Вы номер пять, верно?
Глаза полицейского сузились, подозрительно смотря на парня.
– Откуда вы все это знаете?
Берт посмотрел на него.
– Ты не знаешь? Разве у тебя нет татуировки на ноге?
– Что она означает?
– Джессап все выяснил. Я номер шесть. Ты уже познакомился с Джессапом?
– Он умер.
Берт сглотнул, его адамово яблоко вздрогнуло.
– Умер? Я видел его всего несколько дней назад. Как?
– Убит. Мне нужно, чтобы вы ответили на несколько вопросов.
– Конечно... Конечно.
Комната была маленькая, аккуратная. На столе стоял открытый чемодан, наполненный приманками, упакованными в пузырчатую пленку. Берт закрыл дверь и прошелся к столу, потом к кровати, потом снова к столу, уставившись в пол.
– Это... это плохо. Очень плохо. Он знал, что что-то не так. Я разговаривал с ним в четверг. Он сказал, что за ним следят. Я следующий?
– Берт посмотрел на Тома, его глаза расширились.
– Я могу быть в опасности? Я покупаю и продаю рыболовные приманки. Я никогда никому не причинял вреда. Конечно, иногда люди загоняют крючок в палец...
– Присядьте, мистер Блюмберг.
– Как он был убит?
– Пожалуйста, присядьте.
Берт сел за стол и начал барабанить пальцами. Том пододвинул свой стул, почти касаясь его. И наклонился поближе.
– Расскажи мне о татуировке, и откуда знаете мое имя.
– Ты не поверишь.
– Попробуйте.
– Я тоже не верил. Думал, Джессап - сумасшедший. Но когда я увидел все исследования и ДНК...
– С самого начала. Расскажи мне.
– Рассказать? Нет. Нет, это не годится. Ты мне не поверишь. Может, я тебе покажу?
Берт подошел к тумбочке и открыл ящик. Он достал из него бумагу и шариковую ручку и положил их перед Томом.
– Напиши несколько предложений прописью.
– О чем, черт возьми, ты говоришь?
– Сделай это. Это то, как Джессап убедил меня. Напиши текст песни, или что ты сделал сегодня, или что угодно. Только сделай это прописью.
Бред,– подумал Том. Но он решил подыграть, только бы заставить парня разговориться. Он написал несколько первых куплетов хита "Женщина" группы Дорс.
– Отлично. Что теперь?
– Секунду. Я должен найти это.
Берт поднял портфель у изножья кровати и полез внутрь. Том выхватил пистолет и прицелился прежде, чем Берт успел поднять руки.
– Стой!
– Боже! Не стреляй в меня!
– Вынимай руку медленно, без быстрых движений.
– Это бумаги. Просто бумаги. Боже, кажется, я обосрался.
Берт, дрожащей рукой, достал из портфеля черную кожаную папку.
– Это папка Джессапа. Он хотел, чтобы я сохранил ее у себя.
– Давай сюда.
– Перестань кричать на меня. У меня будет сердечный приступ, и тебе придется делать мне искусственное дыхание, а ты не сделаешь этого, потому что я ел на обед яичный салат с луком.
Берт открыл скоросшиватель и достал лист бумаги. Он положил его перед Томом. Это была распечатка рукописного черновика, заполненного зачеркнутыми словами, скобками и стрелками. Очень старого на вид. Том начал читать его, какие-то юридические термины о размещении больших групп вооруженных войск, когда что-то поразило его.