Перед глазами артиста появилась визитная карточка: некий месье Андре Годдар, «Салон мужских и дамских шляп». Вкрадчивый голос над ухом Ивара произнес певуче, даже игриво:

— Сэр, Бен-младший желал бы вас видеть в аптеке напротив вашего отеля в любой из удобных для вас дней. Честь имею.

Выбритый до синевы, благоухающий в своем легком кремовом костюме, с цветком в петличке пиджака и огромным платком, небрежно спадающим из верхнего кармана, Йыги медленно движется по шумным улицам бельгийской столицы.

В модном салоне Годдара хозяин проводит гостя в свои личные апартаменты. Окно комнаты, куда его приглашают, плотно задрапировано шторами. При виде Йыги поднимаются из кресел трое — Альфонс Ребане и два офицера: по форме — британские военно-морские силы. Четвертый, в котором Йыги при первом же взгляде угадывает одного из заместителей Мак-Кибина — «разведчик должен знать в лицо всех сколько-нибудь крупных разведчиков», — остается сидеть полуотвернувшись, его крупное лицо с раздутыми ноздрями чем-то неуловимо напоминает Уинстона Черчилля, только губы более тонкие.

— Рад видеть вас в здравии, Роберт, — беспечно замечает Йыги. — Много о вас доброго слышал, полковник Скотт, — продолжает он. — Здравствуйте, джентльмены. Как будем строить нашу беседу? Начнем с моих претензий или ваших?

На тонкие губы полковника набегает улыбка, но он непроницаем. Ребане обеспокоен… «Видать, давно не кредитовали», — замечает про себя Йыги.

— Ивар… Улыбка, — Ребане пытается придать предстоящему не очень приятному объяснению характер салонной беседы, — я поручился за вас перед нашими друзьями. Мы с вами готовы рассеять любые их недоумения — не так ли?

На лицо Йыги набегает плутоватая маска.

— Мы с вами, Роберт? Вы из Стокгольма… я из глубинки Эстонии. Неравное положение и должны быть разные ставки. Не так ли, джентльмены? Но впрочем, давайте рассеивать…

Офицер, которого Йыги назвал для себя Бекон — за его полноту и жирные щечки, любезно предлагает гостю стул.

— Господин Улыбка, позвольте вас так называть для удобства? Наша служба готова вас выслушать и готова более эффективно, чем ранее, помочь несчастной Эстонии. Однако нас кое-кто удивляет.

— Улыбка, — перехватывает инициативу офицер, которого Йыги назвал для себя Старшим. — У нас была возможность сравнить несколько ваших депеш для нас и для некоего Бриджа или некоего Бена-младшего. Сдается, что ваши заокеанские друзья получают менее тухлый товар.

— Они и наняли меня, джентльмены, несколько ранее, и, простите, были более исправны в поставках радистов и аппаратуры.

— Тем не менее, — продолжает допрос Бекон, — ваше, а стало быть и наше движение теряет одного за другим свои лучшие опорные силы: Рихо Рандметса, Тыниссона-Багрового, братьев Вяэрси, а недавно и Яана Роотса. А вы, получивший некоторый доступ к английской кухне, хотите уверить нас, что все эти провалы обошлись без новых функционеров?! Без рекламируемых вами Казеоргов, Вессартов?!

— Спокойствие! — Йыги поднял руку, как бы защищаясь. — Все эти провалы произошли вопреки новым функционерам, а не благодаря им! И, если быть абсолютно точными, то благодаря определенному традиционализму в мышлении некоторых ваших старых агентов. Роберт, — обратился он к Ребане, — надеюсь, джентльмены ознакомились с моей шифровкой, где я попросил осовременить методы господ Диска и Тесьмы?

— Это донесение я помню, — признал Старший. — Что вы вменяете им в вину конкретно?

— Неуважение к эстонским традициям, — спокойно перечислял Йыги, — ставку на одни террористические акты, непонимание психологии современного эстонского крестьянина.

— И поэтому их изловило МГБ? — грубо спросил молчавший до сей поры Скотт.

— Частично поэтому, — не уступил Йыги. — Диск хотел, чтобы братья Оясоо пропустили себя через мясорубку ради спасения Роотса, и они прекратили с ним контакты. Тесьма требовал от Роотса дублирования действий нациста Онгуара и этим погубил очень способного и нужного нам человека.

Бекон возмущенно воскликнул:

— Погубил! А кто погубил самую Тесьму, то есть Роберта Килпа? Кто уверял нас, что вывезет его в Швецию?

— Несправедливо, джентльмены, — отразил этот выпад Йыги. — Такое извещение было, видимо, подтверждено самим Килпом.

Он попал в точку, все эти люди из спецслужбы великолепно помнили последние сообщения Килпа.

— У меня стоял подготовленный мотобот со шкипером, — продолжал Йыги. — Но в Килпе перевесила жажда отомстить бывшему партнеру, и мы потеряли дорогое время. А потом — этот чудовищный приступ безумия в самый решающий момент и разложение личности.

— Вы уверены, что это не выдумка чекистов? — спросил Старший.