Присутствовавшие здесь были друг другу своими, видно невооруженным глазом. А он как будто попал в чужую семью в очень личный момент — охота закруглиться, поклониться и двигать дальше по своим делам.

Что преподаватель и попытался провернуть:

— Благодарю! — он даже помахал персонально Матеушу.

— Куда?! — удивился тот. — Сидеть! — начальник медсектора забрал коммуникатор из нагрудного кармана Стоуна и поставил на стол так, чтобы картинка происходящего с Алексом формировалась более чётко. — Смотрим дальше, — пояснил майор медслужбы майору из специальной подготовки. — Сейчас кто-то из наших, кто там есть, подскочит. Посмотрим, что будет — вдруг ещё что-то понадобится.

— Пожалуйста, подчиняйтесь нашим требованиям и никто не пострадает! — старший из оставшихся в живых финансистов бубнит одно и то же, словно его заклинило.

После эффектного использования Анной концентратора нападающие поубавили решимости, но по лишь им известным причинам не могут сдать назад: читается и по тягучей тоске во взглядах, и по решительной безнадёге в мимике.

Странно. Мужики имеют вид смертников, получивших последнюю задачу. Но они же, говоря цинично, не в частях Жойс обитают? Там их кислые перспективы были бы понятны.

Эти, в отличие от колониальных войск, специализируются не на боевых действиях в джунглях, а на обысках у богатеев и на вытряхивании лишнего из толстосумов.

Хаас прямо сейчас просветила, не стесняясь присутствующих:

— … Вот я и не понимаю, чего они тут как за родину ложатся, — задумчиво завершила маленькая блондинка, поигрывая парой кастов в руках. — Тем более что тебя им всё равно никто не отдаст.

Приехавшие на государственных машинах уже несколько минут изображают команду регбистов: выстроились шеренгой, отрезали нам путь, заблокировали у стены и ожидают… Стоун только что сказал в закрытом канале, подкрепления.

Ещё майор добавил, чтобы мы не тушевались, что наши в пути и помощь вот-вот будет.

Главное — не положить никого из гражданских и продержаться, приговаривал преподаватель.

Кстати, странно: таким эмоциональным не то что я его никогда не видел, а, Хаас говорит, даже весь наш муниципалитет. За всю историю обитания Стоуна в Корпусе.

На заднем фоне некстати возникает мысль: а как было бы хорошо сейчас иметь девятый ранг Чоу. Бац — и усыпил этих всех щелчком пальцев, сам потопал дальше.

Ну или не всех, а порциями, всё равно никто из здешних не сообразил бы, что происходит: китайской искры в природе не существует (для них), соответственно, то, что все уснули — ну мало ли.

Не выспались ночью.

— Фу-ф, и я вызвала наших, — бросает на каком-то этапе Анна, становясь более хищной. — Дозвонилась. Сейчас будут, — в её взгляде и интонациях появляется злорадное предвкушение.

Чёрт, и не уточнишь ведь: это она имеет ввиду какой-нибудь федеральный МИД? Раз у неё аналог дипломатической неприкосновенности?

Или строгий прокурорский надзор, причём лучше из военной прокуратуры?

Зевак на той стороне тем временем всё больше и больше.

Из потока машин выныривает здоровенная тонированная колымага с мигалками. Лихо с визгом затормозив возле нас, дорогой салон выплёвывает наружу четырёх одарённых высоких рангов, снаряжённых как на полигоне Стоуна. Только штурмового щита не хватает.

— Чего вы возитесь?! — начинает орать на ранее прибывших единственный из них, не имеющий штатной защиты.

Куртка, рубашка на нём — вообще гражданские, только штаны форменные и почему-то имеют генеральский лампас.

— Этого — живым! — нервно бросает он упакованным в незнакомую мне штурмовую броню для одарённых, утрачивая интерес к сотрудникам из предыдущей пострадавшей команды.

— С девкой что? — доносится хозяйственный голос из-под ближайшего глухого шлема.

— Она не нужна, — коротко качает головой то ли генерал инкогнито, то ли аферист, укравший где-то штаны генерала.

Странно. Не должен бы он так с самой Хаас, которая уже не единожды представилась за эти минуты.

Сто процентов, тип был на связи с первой командой и из их телеметрии в курсе и нюансов наших личностей, и деталей случившегося — вижу по роже.

А ещё неприятным моментом является то, что он нас за людей не считает. Но об этом, видимо, лучше подумать позже: четверо тяжёлых пехотинцев (или как их назвать) активируют искры, прикрываются щитами одарённых и без разбега бросаются штурмовать нас.

Один походя бьёт инфрой, видимо, рассчитывая, что мы без защиты.

«Смертельная доза!» — взрывается ворохом сообщений второй Алекс. — «По Хаас — точно, по тебе на грани!».