Ну ничего себе.

«Аккуратнее!» — это мужик в лампасах орёт в их закрытом бесшумном канале, который я отлично вижу благодаря чипу. — «Я сказал, пацан нужен живым!!!».

«Я аккуратно», — отмахивается боец. — «Вижу их структуры, сходу даже не пробил с одного каста».

Ничего себе ещё раз. Вот это подразделение.

Что-то я о таких на занятиях в Корпусе не слышал.

Самое интересное, скорость обмена информацией у них как между компьютерами в сети. Не человеческая.

Я их воспринимаю и принимаю только потому, что имею имплант и соседа в нём — у меня тоже скорость мыслительных процессов повышена в разы, когда нужно.

Но я-то ладно, а они как между собой с такой скоростью общаются?

Анна Хаас, секундант на Турнире, соученица и лучший друг соискателя Корпуса Алекса Алекса.

— Она не нужна, — прямо средь бела дня тип, которого она никак не могла идентифицировать, вроде как поставил точку в её судьбе.

Сердце рухнуло в пятки повторно.

С высоты семейного кругозора Анна очень хорошо понимала, что означает такая позиция. Ещё и в данных обстоятельствах.

В это не верилось, но это было.

В следующую секунду Хаас сообразила, для чего Стоун сказал товарищу выдвинуться вперёд.

Один из боевиков подкрепления буквально размазался в воздухе, бросаясь к ней, чтобы вывести из строя самого опасного. Параллельно по ушам прилетел удар инфрой от второго.

Слава богу, на ней был концентратор — к удивлению нападавших, удар она выдержала. Алекс и вовсе каким-то образом инфру держал усилием воли, в Корпусе об этом знали ещё со времён его тёрок с Исфахани.

А ведь серьёзное подразделение, мелькнула мысль. Снаряга, касты, защита — что-то если и не засекреченное, то во всяком случае редкое и индивидуальное.

— Да убейте вы уже её в конце концов! — взвился в воздух обладатель штанов генералитета после того, как на чужую инфру она ответила своей боевой плазмой.

Почти — в последнюю секунду этот шустрый энергет сбил её каст повторным ударом.

Серьёзные противники. Собраться. Дубль. Дубль. Касты не проходят, но есть концентратор.

Тот, что летел к ней, однозначно имел ввиду какой-то физический контакт: атака на одарённую высокого ранга была этими людьми явно отработана в другой обстановке, заранее и до автоматизма.

В этом месте Алекс продемонстрировал, что уроки Стоуна чего-то стоят. Он принял нападающего вначале ударом кулака прямо в шлем, затем добавил ногой в грудь.

М-да уж, кто бы мог подумать. Видимо, если ты любой частью тела разбиваешь в воздухе силикатный кирпич, как говорит майор, то можешь останавливать и такого противника.

Боец запнулся и отлетел назад от удара невооружённой пустой конечностью. Это было странно.

Некстати в памяти всплыл разговор между товарищем и горилообразным преподавателем. Что-то на тему удара со смещённой точкой прицеливания: типа, попадаешь кулаком в поверхность шлема либо в защиту, но целишься при этом так, как будто точка попадания находится на несколько сантиметров глубже.

Оставшиеся на ногах, проследив за улетевшим обратно товарищем, без паузы активировали такие касты, что маленькой блондинке захотелось стать ещё более миниатюрной и провалиться сквозь землю.

А через мгновение в руке Алекса загрохотал невесть откуда появившийся пистолет.

Нападавшие успели заметить оружие, даже подвесили дополнительные щиты — но к их великому удивлению не помогло.

— Это же табельный пистолет Жойс, идиоты, — пробормотал соученик.

Одновременно с его словами на асфальт осели уже неживые тела.

— И патроны как раз на одарённых, шьют даже вашу защиту, — завершил однокурсник.

Фискалы, прибывшие в первой партии, внешним видом успешно изображали статуи: выпученные глаза, открытые рты, никакого движения.

— Вот это мы с тобой нагребли проблем, — Хаас без сил опустилась, где стояла, и уселась прямо на асфальт. — Троих я сожгла, пятерых ты перестрелял.

— Это проблема?

— Да.

— Почему проблемы не было после первой троицы?

— Тогда не было этого оружия, — она указала взглядом на ствол, который товарищ как раз прятал за пояс.

В принципе, ей было что объяснить по теме дальше, но не хотелось делать это при будущих свидетелях обвинения: кое-кто из фискалов протёр мозги и буквально стриг в воздухе ушами, ловя каждое их слово.