По всему выходило, что гостя воспринимали за путешествующего алатуса. Для них важнее был факт сходства его имени с именем погибшего старшего сына Хирама от лап местных алатусов. Таким образом, имя сыграло большую роль в установлении доверия, чем цитата из Песни, которую Тео увлечённо произнёс на конюшне.

Осознав всё это и посмеявшись над собственной самонадеянностью, Тео попросил Дардена рассказать его версию про Арженти. Мальчишка пожал плечами, начал вспоминать, а в процессе часто задумывался, будто за полторы тысячи лет в Алатусе забыли историю «восстания Авалы» и её бегства с дюжиной драконьих яиц.

Для сравнения Тео спросил, какая сказка у Дардена любимая. И вторую историю мальчишка выпалил без запинки и с горящими глазами — про обычного крестьянина, нашедшего кубышку с золотом и разбогатевшего. Тео хмыкнул: вот тебе щелчок по носу, серебряный принц!

Да, Тео боялся увязнуть в этом неприхотливом быте, который нуждался в его помощи, но зато в ответ щедро платил возвращающейся силой. Так первой ночью Тео почувствовал прилив после тихо произнесённой фразы, посылающей во вселенную «отчёт» о проделанном. Долго потом не мог уснуть, рассуждая: продолжить помогать этим крестьянам или отправиться исследовать проблему глобально — в столицу? Победило здравомыслие и милосердие — он остался.

Выспавшись за четыре-пять часов, он поднялся, вышел из хибарки, прихватив записную книжку с ручкой, скотч и фонарик. На улице подумал и вернулся в хозяйственную постройку, взял мешок для будущего подарка Дардену. И только после этого построил портал до заячьей хижины, где спокойно написал записку к Мэйли и Максимиллиану, наверняка задержавшемуся в доме мистера Чанга.

«Со мной всё в порядке, я на месте. Авала попрощалась со мной, пытаюсь самостоятельно разобраться (заштриховал) исследовать этот мир. Нашёл безопасное место. Вернуться не могу, т.к. после перехода не хватает магии, но я бы хотел здесь остаться, чтобы понять, что изменилось.

Видел алатусов, они — как я, но пока контакта не удалось построить. Зато подружился с одними местными, планирую (заштриховал) я должен им помочь, заодно восстановлю силы. В общем, мир напоминает наше Средневековье из учебников истории. Более точно подробности узнаю позже.

Мэйли, малышка (вымарано) мой друг, большое тебе спасибо за рюкзак с вещами. Ты была права: всё пригодилось или пригодится. Боюсь, только мыла не хватит, ибо здесь, кажется, не знают, что такое гигиена. А нож и топорик — в самый раз, то, что надо для алатуса-рейнджера. Кстати, в полевых условиях изучаю бытовую магию.

Главная проблема — язык. Скажи Максу, чтобы не вздумал сюда соваться, нужно уделить грамматике в Песне особое внимание. Курс по самообороне ему тоже не помешает. Слава богу (заштриховано) Алатусу, местные пока ко мне относятся хорошо, у них какая-то своя версии — я не понял, почему они приняли меня за своего. Разберусь, напишу. Ваш Тео.

P.S. Успокой, пожалуйста, Делфину.

P.P.S. Мяса здесь навалом, скучаю по брокколи и шпинату. Надеюсь, м-р Чанг не вернулся. След. письмо — у тебя. Убери стекло со стола. Постараюсь аккур.»

Постскриптум Тео дописывал мелким почерком — решил всё экономно уместить на одном листе. Позже втиснул на первой стороне, где расстояние между строками оставлял шире, две строчки: «Надеюсь, письмо дойдёт. Там (стрелка направо) оставь ответ, попробую забрать».

Наловив зайцев, выбрал одного посимпатичней и скотчем примотал к нему записку. Межмировой узкий коридор получилось выстроить не сразу, хотя ночью показалось, что сил хватит на полноценный портал, но, видимо, перемещение в лес потребовало платы.

Толкнул кролика по течению нитей, а когда коридор закрылся (что значило — объект вышел в другой точке), Тео вздохнул с облегчением. Его совесть однозначно успокоилась, словно снял с себя ответственность перед теми, кто знал его и волновался, и с этого момента события потекли, словно сами собой разумеющиеся.

Поле только на первый взгляд казалось огромным — разделённое на две неравные части, составляло в совокупности примерно один акр[4]. На куске побольше высевалась пшеница (если верить прошлогодним стеблям на стерне), на другом, вероятно, сажали овощи, но это второе поле выглядело немилосердно заросшим. Тео спросил у Дардена, что там сажали. Мальчик показал руками круглые шары. Значит, корнеплоды, понял Тео, его предположение оправдалось. Тогда он поинтересовался, почему поле выглядит заброшенным, и ответ не удивил — не хватило денег на семена, а также рук на уход за ним.

Полив осуществлялся через канаву, шедшую от речки, и с помощью дождей, бравших, в общем, на себя всю ответственность за первоначальный рост растений. Тео предложил вспахать и второе поле, но мальчик махнул рукой — бесполезно, всё равно семян нет.

Тео задумался. То, о чём он пошутил в письме к Мэйли, уже на третий день отозвалось неприятной тяжестью в желудке. Крестьяне ели всё подряд, пока были продукты, экономя на том, что могло потерпеть. Но привыкший к овощной диете Тео не раз вспомнил совет мистера Чанга: действительно, мясо замедляло энергию ци. Наверное, превратись он в дракона, получился бы с толстым брюхом, как те, на которых летали горные ратники.