Дико хочется умыть лицо холодной водой, но ввиду того, что на мне макияж, сделать этого нет возможности. Поэтому просто споласкиваю руки и шею и, уперевшись ладонями в раковину, перевожу дух.

Вся эта ситуация, что сейчас происходит, похожа на какой-то театр абсурда. Не удивительно, что Громов не хотел сюда ехать… Терпи, Марина, надо продержаться несколько часов, а потом можно будет сбежать сославшись на усталость из-за особого положения. Всё же у беременности есть свои плюсы.

Выключаю воду и, собравшись с духом, намереваюсь уже было вернуться за столик. Но как только перевожу взгляд на зеркало, вижу у себя за спиной входящую в уборную Юлю.

Её взгляд встречается с моим в отражении, и становится не по себе от того, как она на меня смотрит. Так, будто я мусор, в который она только что вляпалась.

— Значит, ты залетела от Матвея, — чеканит недовольным тоном, окидывая меня надменным взглядом с ног до головы.— Не расскажешь, как тебе удалось затащить его в постель?

Глава 17

Вау! Не показалось значит. Кто-то тут явно берега попутал.

Мда… вот тебе и прекрасная девушка Юля, которой палец в рот не клади. Ну что ж, я всё-таки попробую это сделать.

— Ну, во-первых, я его не затаскивала. Не стоит судить по себе, — с абсолютно непроницаемым выражением лица, поворачиваюсь к теперь уже жене Кости. — Понимаешь, ну просто не всем женщинам приходится идти на уловки, чтобы мужчина обратил на них внимание. Так что, отвечая на твой вопрос — никак. Мне никак это не удалось, потому что я ровным счётом ничего для этого не делала, — безразлично пожимаю плечами и развожу руки в стороны.

Вруха. Ничего не делала она. Ну да, ну да. Тут же вспоминаю себя в этом идиотском рыжем парике… Но Юле об этом знать вообще не обязательно! И да, её покрасневшее от злости лицо доставляет мне сейчас непередаваемый кайф.

— Думаешь, я в это поверю? Дорогуша, я знаю Матвея уже очень давно. И поверь, его вкусы на женщин мне тоже хорошо известны. Ты же не соответствуешь ни единому параметру. Даже не представляю, что нужно было сделать, чтобы он с тобой переспал. Разве что он был в полном алкогольном забытьи.

Ауч! А вот это было обидно. Наверно, потому что правда…

Спокойно, Лаврова. Главное, держать лицо кирпичом, потому что эта стерва однозначно пытается вывести меня на эмоции.

— Понимаешь… дорогуша, любовь штука такая. Когда человека по настоящему любишь внешность роли вообще не играет. Тебе этого не понять, как я вижу. А вот мне повезло. Матвей будет любить меня, даже если я наберу сотню килограмм и подурнею. Понимаю, это жестокая правда. Но тебе придётся её принять, — говорю с лёгкой улыбкой на лице, не без удовольствия ожидая реакции невесты на мои слова.

Но вот чего я и правда не ожидала, так это того, что в ответ на мою реплику Юля начнёт откровенно хохотать.

— Ты видно любовных романов перечитала? — смахивает с глаз, выступившие от смеха слёзы. — Ну, тем хуже для тебя. Тяжелее будет разочаровываться. Потому что, поверь, весь этот бред про любовь до гроба и “я буду любить тебя любой” ни что иное, как детские сказки для маленьких девочек и дурнушек типа тебя. Вы себя ими успокаиваете. Но самообман не лучшая вещь. Если Матвей разок присунул тебе по неосторожности и ты залетела, это не значит, что он тебя любит. Матвею нравятся утончённые женщины.

— Это ты сейчас про себя? — хмыкаю, стараясь не подавать вида, что эта стерва задела за живое. — Что, трудно определиться между двумя братьями? Вышла замуж за одного, а виды имеешь на другого. Не слишком ли костлявый у тебя зад, чтобы пытаться усидеть им сразу на двух стульях?

— А ты не так проста, как кажешься, — Юля улыбается, но мне хорошо видно, как эта улыбка дрожит. Нервничает, стерва. Значит, я попала в точку.

— Хорошо, что ты это заметила. Именно поэтому не советую играть на два фронта, — подхватив сумочку со столика, прохожу мимо Юли, но поравнявшись с ней, задерживаюсь и наклонившись шепчу на ухо. — Занимайся мужем… дорогуша. А о его брате забудь. И поверь, меня лучше не провоцировать. А то я ведь не такая воспитанная и утончённая.

Раньше, чем Юля успевает что-то мне ответить, выхожу из уборной, громко хлопнув за собой дверью.

Но не успеваю только свернуть за угол, как буквально врезаюсь в идущего мне навстречу Громова.

— Ты где так долго была? — его руки тут же смыкаются у меня на талии, и Матвей прижимает меня к себе. Так тесно, что дыхание перехватывает.

— В уборной, я же сказала, — растерянно отвечаю.
– А что? Случилось что-то, пока меня не было?

— Нет. Просто подумал, что тебе стало плохо.

— А ты что, волновался? — не знаю почему, но начинаю улыбаться. Даже не смотря на то, что Матвею явно не нравится мой вопрос.

— А по мне не видно?

— Видно, — киваю, смотря на Громова снизу вверх. Боковым зрением улавливаю, как Юля выходит из уборной. Тут же хватаю Матвея за руку и тащу на танцпол. — Пойдем потанцуем. Праздник всё-таки, а ты с таким кислым лицом.

На удивление Матвей даже не сопротивляется. Сам ведёт меня в центр зала и переплетает наши пальцы.

Звучит спокойная музыка. Его левая рука ложится на мою талию, и я кладу ладонь на его плечо.