Вы слышали, как плачут настоящие мужчины. Они очень противно плачут. Не надо, я больше не буду. Я не знал!!

За незнание я добавил еще пару пинков. И пожалуй хватит. Ведь ему завтра идти в школу. Не буду срывать учебный процесс.

– А Маяковского ты хорошо читаешь, пацан. Впредь ограничивайся чтением Маяковского. И не строй из себя супермена. Запомнил?

– Запомнил дяденька!!

Я уже дяденька. Это перебор. Но приятно. Но вот с тушью я лопухнулся. Теперь мне покоя не видать.

Завтра был бы сложный день. Но повезло, завтра выходной и дети могут отдышаться от навалившихся прелестей школьной жизни. А в Риме, а тем временем в Риме!!! Юрий Власов, СССР! Впервые в истории стал Олимпийским чемпионом в сверхтяжелом весе. Наш русский самый сильный. Мы вообще самые сильные. Да еще и самые красивые, и привлекательные. Ну и что, носит он очки. Мы же не всех очкариков подряд бьем, мы бьем выборочно. Кстати в метро пацаны пытались Власова побить. Интересно, чем дело кончилось?

Мы шли с Верой и беседовали. Хочется сделать много, а времени всего один день. Пойти в театр? Там сейчас “Идиот” со Смоктуновским. Идиотами будем, если не пойдем. Но уговорить Верку не получается. Она вся на нервах. Недовольна началом школьного сезона. Её уже критиковали. И платье одела слишком вызывающее и с учениками фамильярничает. Дождетесь Вера Михайловна, что они вам на шею сядут. И этот ваш протеже, Смирнов этот ваш. Довольно наглый мальчонка. Как он смотрит на учителей! Нет, как он смотрит!

– Смотри Вера. Скоро вот уйдет Смоктуновский из театра и не будет нам Идиота. Захочешь, да не посмотришь. Ногти будешь кусать Вера Михайловна. Плакать будешь!

Я наконец уговорил любовницу и мы поехали в театр…

Странный, непонятный, временами отталкивающий князь. Падшая женщина Настасья. И это, ужасный персонаж Евгения Лебедева, Рогожин. Ночью спать не буду, всё буду вспоминать. Впрочем, в буфете мы выпили по бокалу шампанского, видели бы нас учителя. Выпили, закусили и благополучно досмотрели спектакль до конца. Приобщились к бессмертному.

А завтра мы поехали ко мне на дачу. Нарву Вере огромный букет цветов, думал я. Маман возражать не станет. Она к Вере Михайловне относится с огромным уважением. Вот бы Боренька все учителя такие были. В принципе маман права. Если бы все молодые и хорошенькие учительницы давали бы своим ученикам уроки секса, жизнь бы стала лучше и веселей. Но попробуй, заикнись об этом.

Мы выехали с утра, шофер залил бак бензином, Вера заготовила бутерброды. День пройдет весело и интересно.

Глава 69

Хочешь насмешить бога, расскажи о своих планах на будущее. Сначала у машины село колесо и шофер битый час менял его. Потом дорогу перегородила колонна военной техники. Ехали куда-то, то ли финнов усмирять, то ли белых медведей ловить. Потом. Потом Вера плюнула и сказала, что она никуда не поедет. Что цветы ей не нужны. А день так пропадет бестолку. Что мы бы могли остаться у неё на даче и есть салат из редиски.

Шофер вежливо делал вид, что нас не слышит. Я думал, что семейная жизнь именно так и начинается. С первых семейных скандалов, с первых слез твоей любимой. И с очень многого, для тебя не слишком приятного. Терпи пацан, твоя женщина предъявляет свои права.

Прибрежный финский лес хорош в любую погоду. Мы сидим с Верой под сосенкой и жуем её бутерброды. Когда еда кончается, я проворачиваю свой привычный трюк. Пирожные с Невского, кока-кола из Хельсинки. Еще какая-то иностранная дрянь, Вере на радость. Она не устает удивляться моим дарованиям. Спрашивать откуда всё это Боренька? Как ты это делаешь, Боренька? Уже не спрашивает. Знает, что я не скажу.

– Всё-таки цветы я тебе организую. Посиди на месте любимая.

Вера не успевает возразить. Я бросаюсь в лес и рву там первые попавшиеся дикие цветочки. Какие-то ромашки, запоздалую кашку, веточку можжевельника со спелыми ягодами. Неплохой букетик получился.

Верка плачет, бьет меня букетиком по плечам и наконец, утыкается головой мне в грудь.

– Я залетела Боренька. Месячных уже десятый день нет. Буду рожать. Так и знай, пионер Смирнов, рожу тебе ребенка. А ты как знаешь, можешь меня бросить и любиться со своею Галочкой.

Я сижу на мокрой траве, пялюсь на трясущуюся голову Веры и глуповато улыбаюсь. В конце концов, должно было случиться. Трахаемся уже четвертый месяц, предохраняемся не очень. Странно, что подруга забеременела так поздно.