И в обед мне не удалось побеседовать со своею любовницей. Впрочем, вполне недурной фаршированный перец со смесью риса и мяса улучшил моё настроение. Получается, что с двумя обедами я могу жить. Неплохо жить и не умирать от голода…

– А наш-то козел к Верке клеился. Вчера она ему не дала. Так он сегодня от злобы лопается.

– Ой, бабы, что у нас за директор.

Они зашумели водой, моя очередную порцию тарелок. А я отскочил от двери в кухню, словно обжегся кипятком. Впервые мне придется защищать свою любовницу. Одна из посудомоек, похоже, та, дальняя родственница моего соседа по комнате. Вторая незнакомая, но обе явно в курсе всей подпольной жизни пионерлагеря. Кипятка мне! Скорее мне кипятка!

Титан с горячей водой стоял в глубине помещения. Прежде всего, следует проверить местоположение нашего жеребчика.

В кабинете директора никого не было. Комната отдыха, предназначенная для почетных гостей и иностранных делегаций (бывали и такие), располагалась рядом с кабинетом. Оттуда звучал женский смех и довольный голос нашего борова. Нет, это не Верка говорит, не одна ли из официанток? Та молоденькая, смазливенькая. Кобелюга жирный. Разговор закончился, видимо лирико-эротическая часть была уже позади. Слегка растрепанная официанточка выглянула из комнаты, поправила волосы и, виляя задом, пошла к себе на кухню. Теперь или никогда, граф!

В эмалированное ведерко для помоев полился крутой кипяток. Наш ловелас сидел в кресле в одних трусах и отдыхал от подвигов любви. Одним махом вода хлынула на его причиндалы, ни капли не пролилось мимо. Какой истошный вопль боли разнесся по кабинету. Весь лагерь, кажется, слышал рёв смертельно раненого зверя. Похоже на Гамлета со Смоктуновским. Сейчас король получает шпагой в брюхо. Еще и ядовитой шпагой. Хана тебе импотент. В ближайшее время ты не мужчина.

Ведерко для мусора вернулось на свое место в уголке. Весь обслуживающий персонал сбежался на вопль погибающего руководителя. А я уже был далеко.

Я уже шел по лесной тропке. Просто так без дела шел. Хорошо-то как, гулять без дела. Мои друзья играют, наверное, сейчас в футбол. Но мне не хочется. Я один, я счастлив.

– Пойдем к реке Боря. Посидим на берегу.

Галя шла рядом со мной и улыбалась. Только что её не было и вот она тут как тут.

– Ты ж устала после репетиции.

– А что мы будем завтра показывать?

– Фокусы мы будем завтра показывать. Превращу тебя в лягушку, а потом в змею. Будешь по сцене ползать и шипеть.

– Дурак.

– Не без этого. Всем мы мальчишки дураки. За это вы нас и любите.

Одиночество не для моей Гальки. Она непременно превратит его в одиночество вдвоем. Озвучит. И окончательно приморит одиночество слезами и попытками лезть целоваться.

Мы сидели на берегу и целовались. У Гальки, кстати, получалось уже лучше.

– А от тебя женщиной пахнет!

Изрекла она с важным видом.

– А по мне так от меня молоком пахнет. Сегодня на полдник была ватрушка с кипяченым молоком.

– Ты слышал, как наш директор орал?

– Слышал. А чего он орал то?

– Обжегся. Кипяток на себя вылил и выл, как бешеный. Говорят, в больницу его увезли.

Надеюсь в хирургию, на ампутацию, прокомментировал я молча. Без члена он станет тише и скромнее. Где-то я что-то такое читал про турецких евнухов в гареме.

– Боренька, давай еще.

– Хватит Галенька. Нам еще на ужин идти.

– А ну его этот ужин. Еды там…!!! Съешь, а всё равно голодный.

– А без ужина совсем с голода умрешь.

– Я бы тебе такие блины испекла. У меня очень хорошо блины получаются. Придешь ко мне в гости? Не думай, мамка у мене в ночную смену. Мы всю ночь будем вместе.

Вот так предложение. За блины мерси, пожалуй, бы и пришел, попробовать. Но с ночевкой! Рановато, явно рановато. А еще говорили о необычайной нравственности советского народа вообще и советской молодежи в частности.

Галька молчит, гладит меня по шее и вся в мечтах. Мы всё же уходим с речки, пора на ужин.

Глава 14

Верка меня сегодня не приглашала. Она до сих пор в переживаниях по поводу столкновения с нашим кобельком. Но неужели не слышала о беде, приключившейся с Казановой. Решено, загляну к ней. Окошко затянуто марлей. Полуоткрыто. Значит, всё-таки ждала?

В этот раз откнопливаю марлю, цепляясь другой рукой за подоконник.

– Боря, ты?

– Зачем ты пришел? Уходи, у меня сегодня плохое настроение.

– Завтра оно улучшится. Нашего кобеля увезли в больницу. Лечиться ему долго и больно. Письку возможно и спасет, но девочкам под юбку долго не будет лазить.