После перехода-галереи последовала череда коридоров, путь по которым Катя даже не пыталась запомнить.

Девушка постаралась мыслить рационально, но это было непросто, болтаясь вниз головой на плече у эльфа, которого по идее вообще не должно существовать.

Наконец хлопнула дверь, вокруг всё потемнело, и они начали спуск по лестнице куда-то.

— Куда ты меня тащишь? Хочешь заточить в подземной темнице? Как принцессу?

— Подземные темницы — для мужчин, принцессы обычно сидят в башнях, — проявил необычайную осведомленность в стандартных сказочных сюжетах эльфийский принц.

Тут Катя поняла, что всё время про себя называла его либо «принц», либо «остроухий», либо ещё какие-нибудь обидные вариации на тему его ушей.

— А тебя зовут-то как, повелитель? — она попыталась произнести это издевательски, что в её положении не очень получилось.

— О, наконец-то решила со мной познакомиться! — обрадовался он, слегка подкинув её на плече.

Девушка коротко взвизгнула, опасаясь, что сейчас покатится кубарем по лестнице и вцепилась ногтями в его спину.

— Не спеши, страстная моя! — прокомментировал он её действия. — Для этого ещё будет время… Меня зовут Шинтар. Но мне нравится, когда ты называешь меня повелителем. Можешь продолжать.

— Обойдешься!

— Теперь назови своё имя!

— Катя, — девушка решила, что врать не имеет смысла. — А почему тебя зовут так… просто? Обычного у эльфов всякие заковыристые имена… типа Шинтарель?

Она надеялась, что своим вопросом не нанесла ему смертельного оскорбления, которое можно смыть только кровью. Её кровью.

— Эта приставка обычно встречается в именах светлых эльфов, — спокойно пояснил Шинтар. — Они более склонны соблюдать различные формальности и традиции. Из-за этого у них ужасно скучные церемонии встречи иноземных послов. Пока не перечислят все имена и регалии правителя, его супруги и его детей, к сути не перейдут… А твоё имя подходит иномирянке. Но оно, на мой взгляд, не особенно подходит тебе. Оно такое нежное, словно гладишь котёнка, а ты сама — колючая.

Катя хмыкнула. С учётом того, что её фамилия была Котова, а парни частенько пытались называть её «котёнок», ушастый попал в цель, не зная особенностей русской лингвистики. Разумеется, так называть себя она никому не позволяла.

И вообще, ей больше нравилась более тяжеловесное, но менее формальное Катерина, а всякие разные уменьшительные и ласкательные вариации своего имени она терпеть не могла.

— Я колючая, потому что жизнь и люди вокруг стремятся меня не погладить, а, скорее, пнуть.

Он немного помолчал. Видимо, переваривал информацию. И спросил:

— Кто пытается тебя пнуть?

Катя растерялась.

— Нууу… Это не всегда в прямом смысле… Хотя иногда и в прямом тоже. Начальство, коллеги. Но эти облезут, я их сама пну. Уголовники, за которыми приходится надзорить, например.

Принц сильнее прижал её ноги к себе. И спросил:

— И в этот мир ты хочешь вернуться? Где всё против тебя?

— Что значит «в этот»? Это вообще-то мой мир! Там у меня есть айфон, который я сама купила на новогоднюю премию, бары с подружками в любое время, там мне никто не запрещает ходить в штанах…

На этом её фантазия иссякла. Вести философские беседы, свисая у кого-то с плеча — сразу минус пятьдесят процентов серьёзности.

— Тебя там держит что-то ещё? Мужчина?

В его тоне появились агрессивные нотки.

— Да нет у меня там никакого мужчины! — раздражённо буркнула Катя ему в бок. — И, судя по всему, никогда не было. Во всех отношениях я всегда была за мужчину. А иногда — и за мать.

Шинтар ничего не сказал на это. И они продолжили спуск молча. Катя от скуки иногда поглядывала на стены.

В подвале явно было сыро. Местами в каменной кладке кое-где пробивался мох. С потолка иногда падали капельки воды, при этом лестница была довольно крутой.

— Иди осторожнее. А то упадёшь и сломаешь что-нибудь жизненно важное, — заботливо предупредила Катя и добавила. — Например, меня.

Он хмыкнул и понёсся вниз вприпрыжку.

Девушка подпрыгивала на своей шаткой жёрдочке, материлась и пыталась ухватиться хотя бы за его штаны.

Минуты через две этой дикой гонки спуск был закончен, они ещё какое-то время прошли вперёд, а затем, видимо, достигли нужной точки.

Шинтар ударил в дверь кулаком.

— Ты в своём замке ещё в какие-то двери стучишь? — съехидничала Катя.

— Это лаборатория нашего придворного мага Синтаэра. Если не постучать предварительно и сразу вломиться, в лицо тебе может вцепиться какая-нибудь из его экспериментальных тварей, которых он разводит в больших количествах. Меня это не пугает, но я всё-таки лицо государственное, а значит, мне надо беречь это самое лицо. Шрамы, безусловно, украшают мужчину. Только это не касается шрамов, полученных по глупости.