— А?

— Ты заставил меня понять, что это значило тогда — быть одним из собратьев Чёрной Гвардии.

— И кое для кого значит до сей поры.

— Да. Больше того, ты рассказал, как они жили.

— Да-а. Конечно. А что ты делаешь?

— Готовлю стрелу для Хромого. С его настоящим именем. Ловец Душ дал мне его.

— О! — усталость не давала мне вникнуть в суть дела. — Что ты хотел?

— Ты заставил меня почувствовать что-то, впервые с тех пор, как моя жена со своими любовниками пытались меня убить и украсть мои титулы и права.

Он поднялся, прикрыл один глаз и посмотрел на стрелу с торца.

— Спасибо, Каркун. На какое-то время я опять почувствовал себя человеком.

Он шагнул за дверь.

Я рухнул на койку, закрыл глаза, вспоминая, как Ворон душит свою жену, берёт её обручальное кольцо, не произнеся при этом ни слова. Одной этой скоропалительной фразой он рассказал о себе больше, чем за всё то время, что я его знаю. Странно.

Я засыпал, думая о том, что он свёл уже счёты со всеми, кроме самого главного источника своих бед. Хромой недосягаем, потому что он принадлежит самой Леди. Впрочем, уже нет.

Ворон, наверное, размышляет о завтрашнем дне. Интересно, какие сны ему будут сниться сегодня. И останется ли у него какая-нибудь цель после смерти Хромого? Человек не может жить одной ненавистью. Может, он и не будет утруждать себя, стараясь выжить в надвигающейся переделке.

Наверное, это он и хотел сказать.

Мне было страшно. Человек с такими мыслями мог стать опасным для окружающих.

На моё плечо опустилась рука.

— Пора, Каркун.

Капитан сам будил нас.

— Ага. Я уже проснулся, — спал я не очень хорошо.

— Ловец уже готов.

Было ещё темно.

— Сколько времени?

— Почти четыре. Он хочет выйти до рассвета.

— О!

— Каркун? Будь там поосторожнее. Я хочу, чтобы ты вернулся.

— Конечно, Капитан. Вы же знаете, я не искушаю судьбу понапрасну. Капитан? И всё же, почему я и Ворон?

Может, он сейчас мне скажет это.

— Он сказал, что Леди назвала это вознаграждением.

— Серьёзно? Награда…

Капитан двинулся к двери, а я озирался в поисках сапог.

— Спасибо, Капитан.

— Ладно.

Он понял, что я благодарю его за заботу.

Я зашнуровывал куртку, когда в дверь просунулась голова Ворона.

— Готов?

— Минуту. Там холодно?

— Морозец.

— Взять плащ?

— Не помешает. Кольчуга? — он дотронулся до моей груди.

Я накинул плащ, подхватил лук, подбросил его на ладони. Амулет Гоблина холодил мне грудь. Надеюсь, он поможет.

— Мне тоже, — улыбнулся Ворон.

Я ответил ему кислой улыбкой.

— Пойдём, разберёмся с ними.

Ловец Душ ждал нас на заднем дворе, там, где мы упражнялись в стрельбе. Из столовой на него падал свет. Пекари уже вовсю работали. Ловец стоял прямо и неподвижно, как на параде, в левой руке — узелок. Он смотрел в сторону Облачного Леса. На нём были только его кожаные одежды и шлем. В отличие от других Поверженных он редко носил оружие. Ловец Душ привык полагаться на мастерство своих интриг.

Он разговаривал сам с собой. Довольно жутко.

— Хочу, чтобы он низвергся. Я ждал этого сотни лет…

— Подходить близко нельзя. Он нас почует.

— Иди туда без Силы.

— О! Это слишком рискованно.

В разговор вступил целый хор голосов. Мне действительно стало не по себе, когда сразу два голоса заговорили одновременно.

Мы с Вороном переглянулись. Он пожал плечами. Ловец его не беспокоил. Правда, он вырос уже во времена Леди. Он видел всех Поверженных, а Ловец Душ из них всех наименее эксцентричный.

Несколько минут мы слушали, но не уловили ничего осмысленного.

— Господин, мы готовы, — наконец пророкотал Ловец Душ. Его голос немного дрожал.

Сам я был не в состоянии сказать ни слова. Я думал только о луке, стреле и той работе, которую мне предстоит сделать. Я вновь и вновь представлял себе, как натяну тетиву, отпущу её, полетит стрела. Не сознавая того, я схватился за подарок Гоблина. Ещё много раз я буду ловить себя на этом движении.

Ловец Душ встряхнулся, как мокрая собака, подобрался. Даже не взглянув на нас, он махнул рукой.

— Пойдём, — сказал он и зашагал прочь.