Он подошёл к машине, сел за руль и повернулся к Анне. Та была пристёгнута и сидела всё на том же месте — заднее сидение справа. Её алое платье резко контрастировало с чёрной обшивкой сидений, что только подчёркивало красоту фигуры. На лице ещё блестели дорожки от сорвавшихся слёз, но новых, к счастью, не появлялось.

Рома взял ладонь Анны в свою и мягко спросил:

— С вами всё в порядке?

Она мягко ответила:

— Да, не переживайте. Просто я разнервничалась, вот и всё. Я же женщина, мне можно. — И одарила его улыбкой, пропитанной усталостью.

Следующие полчаса они ехали молча, не разговаривая друг с другом. Рома пытался продолжить разговор, но все его попытки заканчивались парой дружелюбных фраз, после чего каждый из них вновь замолкал. Поэтому ближе к концу поездки он включил радио, по которому прямо сейчас горячо обсуждалась какая-то тема.

— …полностью справедливо! И на его месте я поступил бы точно так же! Я бы не только убил этого мерзавца, изнасиловавшего мою дочь, но и заставил почувствовать себя на десятом кругу ада!

— Михаил, — голос явно принадлежал женщине, судя по всему, успокаивающей буйного Михаила, — поймите, что понятия о справедливости субъективны, а закон един. И по закону мужчина совершил убийство, даже мстя за свою изнасилованную дочь.

— Переключите, пожалуйста. — Анна легонько дотронулась до плеча Ромы, как маленький котёнок дотрагивается до пальца человека. Он включил другую радиостанцию, и из динамиков тут же полилась современная песня про несчастную интернет-любовь. — Так-то лучше. Хотя, я бы лучше послушала Zivert. Мне нравятся её композиции. Они…не знаю. Будто она поёт о том, что я чувствую, но не могу сформулировать. Вы знаете эту певицу?

— Да, но я предпочитаю зарубежных исполнителей. Малоизвестных. Многие из них даже не дают концерты. Потому что когда ребята делают музыку, зарабатывая на этом совсем немного, они делают её с любовью.

— И какую музыку вы слушаете, Роман?

Они почти подъехали к той самой кофейне, в которой у Анны должна с минуты на минуту состояться встреча. Прямо перед ними светофор сменил цвет с жёлтого на красный, и когда «мерседес» остановился, Рома снял телефон с держателя. Где в этом районе располагалась кофейня он знал, поэтому свернул навигатор и открыл плейлист скачанной музыки. Пока он выбирал лучшую для прослушивания песню, светофор вновь заиграл зелёным, а поток машин продолжил движение.

— Подержите, — Рома отдал телефон Анне и взялся за руль. — Там более двухсот песен, все они, на мой взгляд, прекрасны. Можете выбрать любую, я о своих ушах забочусь.

— Never Let Me Down. Так называется одна из песен. — Она помолчала несколько секунд, затем продолжила. — Поют The Spiritual Machines. Одухотворённые машины поют «Никогда Не Подводи Меня». Вам нравится лирика, Роман?

— В школе я писал стихи и небольшие рассказы, так что как поэт я просто обязан любить лирику.

— Женщины без ума от поэтов. Говорю вам как особа, которую крайне тяжело возбудить. Но…женщинам нравятся именно мужественные поэты, а не половые тряпки. Про таких говорят: «Воин с сердцем поэта». А любой даме в первую очередь нужен воин. Сильный… Нежный… Умеющий всегда утеш…

— Анна, включайте музыку.

Их взгляды встретились в отражении зеркала, будто знали, что поймают друг друга. На мгновение зелёные глаза вот-вот что-то сказали бы, но они опустились вниз и всмотрелись в экран сенсорного телефона. Одухотворённые машины хотели спеть, и Анна дала им такую возможность, нажав кнопку проигрывания.

Она поставила громкость на максимум и стала слушать.

Салон автомобиля тут же заполнил стук бьющегося сердца, и казалось, сердце это принадлежало именно «мерседесу», этому чёрному монстру. От каждых следующих ударов по сидениям волной пробегала вибрация, звук не просто витал в воздухе, а проникал глубоко в лёгкие и мозг. Вскоре к сердцебиению присоединился тихий мужской, чертовски сексуальный голос. И когда начался первый куплет, Анна откинулась на спинку сидения и закрыла глаза. Песня была действительно хороша.

Это была одна из тех песен, что против твоей воли вырисовывают в голове самые наглые, самые невозможные мечтания. Эта волшебная музыка отрывала от реальности и уносила куда-то далеко, рассказывая собственную историю. Тело осталось позади, всё вокруг превратилось в непроглядную тьму, и единственное, что было настоящим — песня. Она пробирала до мурашек, будто дотрагивалась до скрытого ото всех, до самого сокровенного.

И под эту песню хотелось любить.

Горячо и страстно. Медленно и нежно.