Страхов не поверил.

— …И это стоит отметить, — сказала она, взывая к его доверию, и двинулась к ближайшему столу.

Впервые Страхов с большой покорностью последовал за ней.

Дрозофила вынула из ледницы за горло большую темную бутылку безо всяких этикеток, наполнила два бокала — оба на одну треть — и кивнула Страхову:

— Думаю, теперь ты понимаешь, почему мы провели проверку на голодный желудок?

— Теперь понимаю, — кивнул Страхов и поднял бокал за тонкую холодную ножку. — Прецеденты были, да?

— …За открытия, — предложила она тост, уйдя от ответа.

Страхов безоговорочно принял тост. Они чокнулись. Это был отличный столовый хрусталь уровня Hermes.

Открытия не заставили себя долго ждать!

Страхов пригубил и поразился. Легенды, доходившие до мира креаторов, оказывались правдивыми!

— Да это же Dom Perignon! — едва перевел он дух.

— Возможно, — пожала плечами Дрозофила.

— Но ведь вы живете без брендов! — не понял он.

— Так и есть, — согласилась Дрозофила. — Мы не знаем, что это. Просто заказываем, и нам там наливают. Комиссии отбирают лучшие продукты — вот и все. Они не ориентируются на марки. Идет только квалификация по составу и качеству. Еда — ведь это не одежда и не автомобили, верно?..

— Верно… в некотором смысле, — с натяжкой, но признал Страхов и сделал еще один осторожный глоток.

Точно — Dom Perignon!

«Все! — приказал он себе. — Тормози! Ты за рулем… За очень большим рулем».

Так получилось, что они поставили свои бокалы одновременно. Дрозофила взяла плод манго, пустила его в автоматическую очистку, а потом взяла кусок с блюда фруктовой вилочкой.

— Я ем только фрукты, — сказала она. — С детства. Это ответ на вопрос, который ты мне не задаешь по этическим соображениям.

— Это в школе дали тебе прозвище? — Страхов догадался, что его пустили ненадолго в «запретный файл».

Не увидев реакции, он сделал вторую попытку:

— …Или родители?

Тень промелькнула по лицу Дрозофилы, глаза похолодели, она отвела взгляд.

— Мои родители были биологами, — сказала она, словно призналась под давлением обстоятельств.

— Извини, — сказал он.

— Ничего, нормально. — Она снова встретилась с ним взглядом. — Они погибли во время энигмы. В числе первых… Может быть, я расскажу. Это надо иногда вербализовывать для очистки психики, верно? Ты это знаешь лучше меня…

Он осторожно кивнул и подумал, что она будет ему благодарна, если он ее сейчас отвлечет.

— А можно еще раз попробовать? — спросил он.

— Конечно! — В ее глазах вспыхнули искорки. — Понравилось быть аутом?

— Еще не распробовал, но что-то в этом есть, — признал он, снова подходя к «приставке».

Дрозофила отправилась за ним с большим красным яблоком.

— Подготовленный аут делает это уже без «приставок», — подначила она.

— Как скажешь, — подчинился он, понимая, что не только адаптация, но и некое тестирование его способностей идут полным ходом, не прекращаясь ни на миг.

Он попробовал, постоял с закрытыми глазами и признался честно:

— Пока не получается…

Грызя яблоко, Дрозофила включила «приставку». С ней у Страхова все получилось без труда — 3D-план его дома на Лубянке врос в него гораздо быстрее, чем до этого офисный центр «Небесной стены». Он отчетливо увидел, что пентхаус на верхнем этаже пуст, там работали только аварийные мониторы. Анна покинула дом… Для нее Стрехов теперь — мумия, дожидающаяся дня воскресения в криопаузе. Промежуточным партнерам запрещалось сообщать срок хранения.

— Что, активировался вирус ностальгии? — спросила Дрозофила, терпеливо дождавшись, когда он отключится.

— Скорее, вирус голода, — усмехнулся Страхов, подошел к столу, поднял крышку первого попавшегося под руку закрытого контейнера из стали — и обомлел.

На судке горкой-валиком лежала черная икра! Килограмма полтора, не меньше!

— Так вот как живет теперь класс-гегемон! — потрясенно проговорил Страхов. — Откуда ж такое богатство, если не секрет?

— Оттуда же, откуда и это… как его?.. — Дрозофила ткнула пальцем в бокал.

— Dom Perignon… — пробормотал Страхов, решив только, что уж эту способность — способность угадывать места, где под крышкой прячется любимое лакомство, надо обязательно скрыть от контролеров. — Карл Маркс такого точно не предвидел.

— Он не предвидел принципа, на котором будет построено наше общество, верно? — заметила Дрозофила, деловито доканчивая огромное и, наверно, страшно сладкое, специальное аутсорсерское яблоко.

С ее словами приходилось согласиться. Мир аутов воплотил принцип, который раньше не приходил в голову ни теоретикам развития цивилизации, ни политикам: