Как известно, первый крестовый поход, продолжавшийся почты четыре года, завершился завоеванием Иерусалима и обширных районов Ближнего Востока и Северной Африки, где крестоносцы создали свои эфемерные государства. Французская историография подчеркивает тот факт, что во главе Иерусалимского королевства встал Годфрид Бульонский, герцог Нижней Лотарингии, во главе графства Эдесского — его брат Балдуин; графство Триполи возглавил Раймунд Тулузский. Французский язык, право, архитектура, идеи, марсельская торговля доминировали в государствах крестоносцев. Весь сирийский берег становился фактически французской колонией, где обосновались военно-монашеские ордена Госпитальеров и Тамплиеров, основанные французами.

Второй крестовый поход (1147–1149 гг.) возглавил французский король Людовик VII, а последний, восьмой поход в Тунис (1270 г.) — Людовик IX Святой.

Указания на крестовые походы как на первый акт многовековой колониальной экспансии Франции скорее всего нужны буржуазной историографии для доказательства «исторической обоснованности» позднейших колониальных притязаний Франции, в частности, на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Гораздо более важным является выяснение вопроса о реальных последствиях крестовых походов для социально-экономического развития западноевропейских стран, в том числе и Франции.

В «Диалектике природы» Ф. Энгельс писал: «Со времени крестовых походов промышленность колоссально развилась и вызвала к жизни массу новых механических (ткачество, часовое дело, мельницы), химических (красильное дело, металлургия, алкоголь) и физических фактов (очки), которые доставили не только огромный материал для наблюдений, но также и совершенно иные, чем раньше, средства для экспериментирования и позволили сконструировать новые инструменты. Можно сказать, что собственно систематическая экспериментальная наука стала возможной лишь с этого времени»{4}.

Одним из главных последствий крестовых походов стало заметное оживление экономической активности и торговой экспансии в Западной Европе. Во Франции крестовые походы во многом способствовали укреплению королевской власти. «Король Франции, — отмечает французский историк Ж. Арди, — извлек из крестовых походов бесспорную пользу: его престиж распространился по всему Востоку до монголов, а его авторитет в самой Франции был укреплен. Между прочим, крестовые походы ослабили, подорвали и истребили феодальные семьи, и король воспользовался этим для того, чтобы утвердить принципы централизма»{5}.

Успешное хозяйственное и политическое развитие Франции надолго было прервано Столетней войной с Англией, начавшейся в 1337 г. Война обескровила страну, на полтора столетия отвлекла все ее силы и ресурсы. Внутренняя и внешняя торговля была блокирована, так как дороги и морские подступы стали небезопасны. Все французские средиземноморские порты были разрушены. Только Нормандия еще сохраняла связи с внешним миром. Именно нормандские торговцы из Дьеппа и Руана первыми проникли в 1364 г. на западноафриканское побережье, где основали торговые фактории в устье Сенегала, в Гамбии и на берегах Сьерра-Леоне. Любопытно, что здесь они опередили даже португальцев.

… Прошло полтора столетия. Неторопливо отсчитывал последние годы XV век. Ничто, казалось, не предвещало крутого поворота в истории старой Европы. Все так же гремели войны и свирепствовали эпидемии, словно соперничающие друг с другом в истреблении рода человеческого. Европейские монархи скрещивали оружие за преобладание на континенте. Королевская власть утверждала себя в борьбе с непокорными феодалами. Медленно, но неудержимо шел процесс государственной централизации; закладывались основы абсолютизма.

И именно в это время в недрах феодализма невидимо, но неотвратимо шел процесс зарождения капиталистических отношений. Три столетия спустя К. Маркс в XXIV главе «Капитала» определит это время как эпоху первоначального накопления, когда массы непосредственных производителей — крестьян превращались в наемных рабочих, а средства производства и денежные богатства — в капитал. Эпоха первоначального накопления стала преддверием новой, капиталистической общественно-экономической формации.

Зарождение капиталистических отношений имело для Западной Европы значительные последствия и в области культуры. Наступала эпоха Возрождения, которую Ф. Энгельс определил как «величайший прогрессивный переворот из всех, пережитых до того времени человечеством»{6}.

С Возрождением неразрывно связана и эпоха Великих географических открытий, наступление которой было ускорено появлением опасности для Западной Европы со стороны Османского султаната.

Развитие турецкой экспансии привело к тому, что уже в начале XVI в. Средиземное море, являвшееся с античных времен главным районом европейской морской торговли, постепенно утрачивает свое прежнее значение.

1453 год. Войска султана Мехмеда II штурмом берут «второй Рим» — Константинополь, с падением которого прекратила существование и Византийская империя. В последующие полтора десятилетия Блистательная Порта захватила Боснию, Албанию и часть Северной Сербии. С каждым годом Османская империя и ислам усиливают нажим на южные границы Европы.