Набирая быстрый темп, мои ноги неумолимо бежали к несчастной комнатушке, но как бы я ни спешила, Кай все время оказывался довольно близко. Будто передвигаюсь по беговой дорожке.

– Чего тебе надо от меня? – снова взбесилась я и оглянулась.

– Я тут живу, – парень ткнул указательным пальцем на свою дверь.

Мы стояли посреди коридора, мрачного, прогнившего, с удручающей мигающей лампочкой. Фильм ужасов, ей-богу.

– Прекрати паясничать, ты понял, о чем я. Таскаешься весь день за мной, как курица-наседка, а объяснить не можешь.

– Ты осталась одна в ту ночь, твоя подруга не пришла. Только твое «я» и гадское ощущение того, что попытался сделать с тобой тот парень. Люди в такие моменты могут навредить себе, – он проглотил последнюю фразу. Эти слова были призрачными, но я их расслышала.

– Ты, подумал, что я могу навредить себе? – пробормотала я с тяжестью. Кай не смог ответить, а лишь неловко кивнул.

– Я уже видел такое, – гробовая тишина повисла над этим домом.

– Кто-то из твоих знакомых? – я тяжело сглотнула, но попыталась продолжить. – Мне жаль, кто бы это ни был. Но тебе не стоит чувствовать ответственность за мою жизнь. Правда, – заверила я. – Кай, я сильнее, чем кажусь. Окружающие и так довольно часто причиняли мне боль, я бы не стала издеваться сама над собой. Может, прозвучит глупо, но я, похоже, единственный человек, кто искренне любит меня. Я не лишу себя этого, – попытка вырулить на позитивную ноту оказалась не слишком успешной.

– Тогда я могу быть спокоен, – потерянно произнес парень.

Дома было умиротворенно. Я подошла к окну и постаралась отвлечься от прошлого, от неприятных воспоминаний и всего того, что происходило со мной в последнее время. Но, пытаясь уследить за проезжавшим за стеклом автомобилем, меня согрела теплом нелепая мысль. Впервые в моей жизни человек искренне беспокоился обо мне, приглядывал и спрашивал, как я, не потому, что так нужно, а потому, что сам хотел. Не знаю, что побудило его обратить на меня столь пристальное внимание, чувство вины или нечто иное. Отрицать я не могу, мне всегда не хватало подобного.

Работа кипела, смена за сменой – и дни полетели псу под хвост. Среда сменялась четвергом, а я была уверена, что уже давно наступила суббота. Дни недели превратились в один снежный ком и ничем не отличались друг от друга. За прошедшую неделю Кай больше не подходил. Мне удалось увидеть его пару раз утром перед работой, когда я запирала дверь, а он в разбитом состоянии возвращался домой. Иногда я задавалась вопросом: чем он занимается ночами, что под утро еле волочит ноги? Но потом прогоняла эти мысли прочь и вставала за мойку, вооружившись пенной щеткой с губкой. Труд сделал из обезьяны человека, а из меня он сотворил бездушную машину, механически передвигающую кистями рук. Иногда я ломалась и дергалась, но в целом работала исправно, без особых отвлечений на чувства человеческие.

– Ты здесь, – послышалось из-за спины.

– Мейси? Кто тебя пустил на кухню? Посетителям запрещено сюда входить, – я сбросила перчатки и поспешила потуже затянуть растрепавшийся хвост. Не знаю почему, но в ее присутствии я все время ожидаю некоего осуждения в легкой форме его проявления. Хоть сейчас я и выгляжу как потрепанная половая тряпка, но удержаться от исправления хоть какой-то детали не смогла.

– Не пишешь, не звонишь. Я уж начала всерьез задумываться, что ты все бросила и переехала. Но ты по-прежнему тут, в этом резиновом фартуке мерзкого болотного цвета.

– Пришла оскорблять меня? Другие твои знакомые не могут тебя долго терпеть, поэтому ты решила вспомнить обо мне? – я нахмурилась, а Мейси лишь фыркнула.

– Угомонись. Я тут не для того, чтобы следить за развитием твоей ревности к моим друзьям. Мне нужны мои вещи. В эту субботу я иду на одну крутую вечеринку и хочу надеть свои самые лучшие каблуки, которые тебе не пожалела, – она акцентировала внимание на своей псевдоблаготворительности. – А у тебя какие планы на выходные?

– Надеть отвратительного цвета фартук.

– Брось дуться, кто должен обижаться, так это я, – девушка сделала шаг мне навстречу, но тут же остановилась, вляпавшись в размазанный по полу помидор. – Ты увела у меня парня в моем же платье. Это было обидно. Но, поразмыслив, я поняла, это не должно испортить нашу дружбу. Я готова выслушать извинения.

И это она сейчас серьезно? Чего она ждет? Что я стану на коленях молить и вытирать подошву ее кроссовок от сока помидора? Да это смешно! Но всё же она единственный человек, который по-настоящему мне хоть немного близок. Она знает меня, выручала едой в трудных ситуациях и хоть в своей странной манере, но все же поддерживала. Хочу ли я потерять единственного на Земле человека, который не забывает о моем существовании? Мейс пришла сама и сто процентов использовала тему с туфлями, чтобы хоть с чего-то начать разговор. Глупый предлог, но в этом вся она.

– Ладно, – сдалась я. – Извини.

Мейси задребезжала и потянулась обниматься. Грязный фартук прислонился к ее белой футболке, но, похоже, ей все равно.

– Я переживала, – маска надменности с ее лица спала, и губы растянулись в улыбке. – Думала, как прийти, что сказать.

– А как же твои вещи?

– Да плевать мне на них, главное, что мы помирились, – она сжала меня в тиски, дыхание сперло. – Можешь даже не рассказывать, как у вас там все с Чедом было.

– А стоило бы, – буркнула я.