– Бабки есть? – он нервно жевал жвачку.

– К-к-конечно, – заикаясь, ответила я, не понимая, что происходит и зачем я совсем соглашаюсь?

– Давай я тогда тебя провожу, а то ты запнешься, там темно, – парень накачанный, как какой-нибудь рестлер, любезно повел меня во тьму. Свет отражался от старых деревянных стен, где-то до сих пор висели картины с изображением природы весьма в потрепанном состоянии. Больше всего я боялась встретить портрет старухи, которая потом будет приходить ко мне в самых жутких снах. А стоило бы опасаться незнакомца, а не детских глупостей.

– Спускайся, – в приказном тоне сказал он, что я аж вздрогнула.

Вниз тянулась лестница, на последних ступеньках виднелись огни, отбрасывающие тени людей на стену. Музыка глухо вибрировала и ощущалась в трухлявых стенах. Я взялась за перила и, тихо скользя по ним правой рукой, спустилась вниз. И это была не просто вечеринка, рейв или подпольное казино. Нет! В середине весьма просторного зала стоял ринг.

Люди столпились возле импровизированного ринга. Он не был похож на те, что использовали в профессиональном спорте, разве что туго натянутыми канатами. На боевой арене не было ни мягких матов, ни любой другой подстилки, только пыль и бетон, который покрывал все это помещение. Тут довольно шумно и людно, все гудят, а градус безумства подначивает классический рок, оглушающий и сбивающий с толку. Человек сто, не меньше, смеющихся и содрогающихся от некоего подобия счастья. Мимо ухом я слышала, как три девицы обсуждали крутое нововведение и что они такого не ждали, но без подробностей для меня это бесполезно.

Раздался гонг, и все, кто присутствовал, прильнули ближе к рингу; единственное, что отделяло первую линию от соприкосновения с канатами, это мешки, которые вкруговую были обложены по периметру места для боя. В центр вышел бритый мужчина лет шестидесяти в рваных штанах и футболке с кислотным енотом, выглядело странно. Видимо, он выступал в роли рефери, потому что через долю секунды он заголосил в мегафон, а музыка на фоне потухла.

– Хэй, хэй, хэй, – произнес он, и толпа ответила тем же. – Я вас не слышу! – и толпа вновь пустила звуковую волну. – Да, да, мы с вами вновь собрались ради того, чтобы увидеть настоящее зрелище, – мужчина сжал кулак и поднял его вверх, а толпа повторила. – Сегодня вас много, и это отнюдь неспроста. Вы уже наслышаны о нашем новом правиле? Теперь никаких правил! Предупреждаю сразу всех смельчаков, – рефери провел пальцем по толпе. – Пощады не будет! – выкрикнул он, и стадо подхватило. – Да начнутся гладиаторские игры, – этот сумасшедший кайфовал от каждого своего слова, он наслаждался всем этим, будто римский император в Колизее. – Кто желает быть первым?

Пробираясь сквозь людишек, расталкивая их и не давая шанса отступить, спокойно вышел длинноволосый молодой мужчина на вид среднего телосложения. Его челюсть выступала вперед, он подергивал ею, наводя ужас и страх, но тем самым привлекая к себе внимание. Это была его тактика. Он порвал на себе майку, оголив торс, после чего ударил себя в грудь. Кажется, я услышала несколько девичьих вздохов по его рельефному телу. Но тут же снова вернула все свое внимание на ринг.

– Представься, – бритоголовый протянул мегафон, и незнакомец тут же выхватил его.

– Меня зовут Зверь, – зарычал он, и посыпались аплодисменты.

– И какова твоя ставка, Зверь?

– Триста долларов, – он напряг свои мышцы и агрессивно дернулся вперед.

– Кто готов поддержать ставку? Кто готов поставить свои кровные триста и заработать или проиграть шестьсот? – рефери по-скотски заигрывал с этими людьми и даже со мной, потому что я была частью всего этого первобытного организма. Мне захотелось уйти, но это было практически невозможно. Меня вжали в чью-то спину, а кто-то прилипал к моей. Всем так сильно хотелось посмотреть мордобой максимально близко.

– Ну же, смельчаки! Может, кто-то платит за кредит? – подначивал мужчина.

Тут сквозь канаты пролез парень, гул поутих. И пропади все пропадом, это был Кай. Мои глаза округлились, а челюсть отвисла, но я тут же встрепенулась. Что он делает? Он с ума сошел, выходить против такого верзилы попросту опасно! Зверь не был, конечно, сверхбольшим, но казался таковым на фоне худосочного Кая.

– У-у-у, наш постоянный участник, но все же представься для наших смущенных новичков!

– Мое имя Кобра, – с ошеломляющим хладнокровием произнес Кай все в тот же мегафон. Сосед повернулся к Зверю и произнес: – Я приму твой бой, если ты поставишь пятьсот долларов, – Зверь недовольно поиграл скулой, но согласился, расплываясь в омерзительной улыбке. Рефери отнял свой громкоговоритель и завопил:

– Ну что же, у нас тысяча долларов и два бойца, давайте же сделаем ваши ставки, господа.

В зал вошли две симпатичные девушки, одна была в красном платье, а другая – в синем. В руках они держали коробки с характерными им цветами.

– Дорогие гости, вы можете сделать свою ставку; напоминаю, что ее размер – половина от целевого выигрыша игроков, сегодня это пятьсот долларов. Мои любимые помощницы будут рады принять от вас купюры. Красный банк пополняют те, кто верит в победу Зверя, а синий – кто надеется на успех Кобры. Не забывайте помечаться маркером нужного цвета, а то как мы узнаем, на кого вы поставили, – усмехнулся все тот же противный тип.

Девушки в течение десяти минут собирали деньги и черкали крестики на запястьях, помечая бездушных людей, пришедших подзаработать на кровавом зрелище. Я внимательно следила за коробками, и люди явно верили больше в победу Зверя. Да даже я в это верила. Поступок Кая заставил внутри меня что-то дернуться.

Снова прозвучал звон гонга. Вальяжной походкой Зверь вышел на середину, на его бедрах плотно сидели армейские штаны, а ноги спрятались в тяжелых ботинках, если такими прилетит по голове, то здравствуй и прощай! Кай же будто вышел в магазин за продуктами – непринужденно. Он тоже снял с себя верх, обнажив все свои тату, рисунки беспросветно обвивали чернью его тело, будто поглощая все светлое.