Приёмная, в отличие от самого кабинета, совсем не пострадала. Разве что на столе секретарши красовалась обвалившаяся штукатурка в малых количествах. Не критично. Прежде, чем уйти, магистр опутал дверь защитным заклинанием, чтобы никого не шокировать видом разгромленной комнаты. И правильно, раз он не любит отвечать на неудобные вопросы, лучше не рисковать.

Пока мы шли по коридорам учебного корпуса, мысли и сомнения меня не одолевали, а когда очутились во внутреннем дворе и направились в сторону здания, где обитал весь преподавательский состав, я встала на месте, как вкопанная.

— Что на этот раз? — не очень дружелюбно уточнил мужчина, и я ответила, почему-то, почувствовав жар смущения.

— Нас увидят и подумают, что… — кошмар, и что я веду себя, как глупая малолетка? Но чувство стыда было выше моих увещеваний.

Ректор усмехнулся:

— Вот скажите, Виолетта, — он вновь перешёл на официальное обращение. — Вам сейчас какой пункт нравится — живая, но опороченная студентка, или мёртвая и с кристально чистой репутацией?

Я хмуро буркнула:

— Первый, — и пошла вперёд, обгоняя гадкого мужчину.

Вот ведь, невозможный! Я тут, понимаешь ли, пекусь о своём будущем, а ему хоть бы хны. Впрочем, внутренний голос признавал, что никакого будущего у меня нет, если я вдруг решу развернуться и гордо удалиться в свою комнату. Логично, конечно, но не менее противно признавать правоту ректора.

Я буквально чувствовала, что вот сейчас, в данную минуту, кто-то увидит нас, крадущихся в ночи в преподавательский корпус и всё. Завтра академия будет гудеть от новой сплетни, где мне отведут главную роль.

Расслабиться получилось, только когда мы замерли у двери в комнату магистра. Впрочем, с выводами я поспешила — в отличие от студентов, ректор, а может быть и всем преподаватели, жили не в комнатах. А в полноценных квартирках. С маленькой прихожей, гостиной и спальней. Нет, в последнюю я не заходила, лишь предположила, что дверь из гостиной ведёт именно туда.

— Миленько, — сказала, лишь бы нарушить вязкую тишину. А ещё хотелось отвлечь магистра, потому что он смотрел на меня слишком пристально, будто подгадывал, поместиться ли моё тело, если его завернуть в ковёр, что лежал посреди комнаты.

— Угу, — неопределённо махнул рукой, а потом напугал меня ещё больше. — Садись!

— Пытать будете? — ляпнула первое, что пришло в голову. И нечего так удивляться! Видел бы он себя со стороны — настоящий маньяк, не иначе.

За удивлением пришло раздражение и более настойчивое:

— Садись, говорю.

Спорить больше не решилась. Села на указанный стул и замерла испуганным кроликом.

Мужчина подошёл ко мне вплотную и коснулся лба прохладными пальцами. Я вздрогнула, попыталась отстраниться, но меня пригвоздили грозным:

— Не дёргайся, я всего лишь ссадину подлечу.

Не сказала бы, что его словами меня успокоили, но дёргаться я перестала. Лишь нахмурилась, внимательно следя за золотым сиянием, что окутало ладони мужчины.

Я, вроде бы, за два года привыкла к магии, да и сама ею обладала, но всё равно — зрелище завораживающее. И пугающее.

Ректор вновь коснулся лба, и кожу слегка стало покалывать. Не больно, но неприятно. Зажмурилась. На всякий случай. Так даже может показаться, что ничего необычного не происходит. Кроме того, что мою тайну раскрыли, пытались убить, а теперь вот… лечат. Хорошо, что убийца и спаситель не одно и то же лицо. Хотя…

— Не пыхти, — мягко произнёс магистр. — Уже всё.

И я открыла глаза. Чтобы утонуть в расплавленном золоте чужого взгляда. С трудом, но взяла себя в руки:

— К-хм, спасибо, — пробормотала смущённо, за что меня наградили нагловатой улыбкой. И смущение сменилось раздражением. Насмехается он ещё надо мной.

— Располагайся, я скоро вернусь, — на этой ноте меня оставили одну. А ректор скрылся за дверью спальни.

Я честно просидела на стуле целых пять минут. Потом поднялась и на носочках подкралась к двери. Любопытство сейчас было оправданным, потому что, чтобы там магистр не обсуждал, всё это было непосредственно связано со мной. И я была уверена, что меня он посвящать в детали разговора не будет.

Из соседней комнаты не доносилось ни звука. Вообще, будто там и не было никого. Я быстро догадалась о пологе тишины, и скривилась. И почему в этом мире всё так сложно? Магия, шмагия. Даже подслушать по-человечески не получится.

Впрочем, ректору я о себе рассказа не всё, как и брату, когда он интересовался, какие скрытые силы во мне проснулись. Я даже факультет выбрала самый заурядный — бытовая магия. Там от нас не требовали ничего особенного, чуть-чуть силы здесь, чуть-чуть там.

Поэтому я злорадно усмехнулась и закрыла глаза. Тенями я пользовалась редко, если точнее, то всего пару раз и по большой необходимости. За два года, проведённые в академии, я нигде так и не смогла найти точного описания, под которое подходил бы мой неожиданный дар. А потому разумно считала, что если об этом не пишут в учебниках, даже редких, что хранились в закрытой секции библиотеки, то либо я такая уникальная, либо возможность становиться тенью считалось чем-то приступным. Вывод — нужно молчать.