Эх, буйные головушки. Их бы да в ученическое русло.

— А правда, — подхватила Мила, когда мы вышли в коридор. — Что же такого наш ректор натворил, что его внезапно сняли с должности?

— Вот ты только не начинай, — скривилась, хотя, чего уж там, и сама об этом думала. Чтобы снять с такого поста, нужны причины. Желательно веские. Жаль только, что нас в эти тайны никто не посвятит.

— Почему ты такая нелюбопытная? — с притворной обидой пробурчала подруга, а я лишь плечами пожала.

— Уж какая есть.

— Это да, — философски протянула Милка, и тут же переключилась на другую тему: — Что у нас сейчас по расписанию?

— Кажется, физ нагрузка, — безразлично пожала плечами.

— О, не-е-ет, — простонала она, а я лишь улыбнулась. Солидарна с Милой, конечно, потому что спорт и я были несовместимы, ну так и магистр Зэйн особо не зверствовал в отношении бытовиков, коими мы являлись. Так, поразминаемся, побежим пару кругов, да и сядем смотреть на тренировку боевиков. Но у Милы была и другая причина не любить эту лекцию. И причина уже поджидала нас у входа в спортивный зал.

— Что б ему пусто было, — в сердцах бросила подруга и, гордо задрав подбородок, двинулась вперёд, с самым что ни на есть воинственным видом.

На месте Османа я бы убралась с её пути, но боевик к голосу разума никогда не прислушивался.

— Мила, давай… — начал было он, пытаясь схватить девушку за руку. Схватить-то он схватил, да только тут же получил ногой по самому драгоценному, что имелось у парня.

Окончание фразу потонуло в его болезненном:

— М-м-м, — и смехе ребят, что стояли рядом.

— Никогда больше не подходи ко мне, кот блудливый, — разъярённой фурией прошипела Милка и, донельзя довольная собой, скрылась за дверью.

Подруга умела вести себя, как настоящая стерва, даром, что выглядела, словно беззащитный одуванчик — тоненькая фигура, белые, словно снег, волосы, и глаза оленёнка, не способного никого обидеть.

— Не лез бы ты к ней, — посоветовала, проходя мимо, вот только я знала, что советам он не следует. Они встречались чуть больше трёх месяцев, потом она застукала этого болвана за изменой, и объявила ему войну. А Осман, вместо того, что оставить Милку в покое, вознамерился убедить её, что она всё не так поняла. Конечно, можно же по-разному понять ситуацию, когда твой парень целуется с другой девушкой. Например, что он просто споткнулся и упал, уткнувшись прямо в чужие губы. Типичнейший промах, так сказать.

— Нет уж, — выпрямляясь с трудом, пропыхтел этот ловелас.

Ну вот, что и стоило доказать!

— Как знаешь, — равнодушно пожала плечами, входя в спортивный зал следом за подругой. Хочется человеку получать тумаки, его право. Кто я такая, чтобы мешать?

Мила уже сбежала в раздевалку, и когда я её увидела, даже опешила — она с остервенением пыталась вывернуть рукава спортивной кофты, при этом то и дело стирая ладонью злые слёзы.

— Эй, ты чего? — удивлению моему не было предела.

Подруга всегда была любвеобильной, никто из ребят не продержался на должности её парня дольше четырёх месяцев. Кого-то бросала она, кто-то бросал её, но ещё ни разу я не видела, чтобы она из-за кого-то плакала.

Подошла, обняла её, осторожно отбирая кофту.

— Ничего! — бросила девушка, и я едва по лбу себя не стукнула.

Нет, это надо же, не заметить, что этот болван Осман так сильно задел её. Оглянулась по сторонам, проверяя, не зашёл ли ещё кто в раздевалку и осторожно спросила:

— Мил, ты влюбилась?

Просто я не припомню, чтобы она после какого-то разрыва с «возлюбленными» лила слёзы.

Девушка судорожно вздохнула и призналась, всё же не сдержав всхлип:

— Представляешь? — потом помолчала и добавила: — Ну не дура ли?

Если кто из нас двоих и дура, то точно не она. Вот же я чёрствый сухарь, не заметила такого.

— Прости, — прошептала покаянно, усаживая её на скамью.

— За что? — Милка даже всхлипывать перестала.

— За то, что ничего не замечала.

— Пф, — подруга даже улыбнулась. — Я на тебя и не в обиде, ты ж у нас заучка, дальше учебников ничего не видишь.

И прозвучало это так, словом, даже не обидно, потому что отрицать подобное было бы глупо.

Наш разговор пришлось прервать, потому что в раздевалку начали заходить девочки.

— Потом ещё поговорим, — шепнула и ободряюще сжала ладонь.

Слёзы Милки в момент высохли, и она лучезарно улыбнулась. Потом и вовсе принялась обсуждать последний каталог от мадам Мони, будто и не у неё минуту назад истерика назревала. Нет, я всё же восхищаюсь её актёрскими способностями. Взять пару уроков что ли, вдруг, пригодиться?