— Ну ты вспомни, что бывает, если этой штукой ткнуть. Ведь в овраге он ею, уже готовой, добил еще живых лобастых. После чего она цвет поменяла и будто бы чуть неровности сгладила. Сама, бл...

— А, точно ведь!

— Вот-вот. И пока Командор что-то там нашептывал в лицо натурально замершему на месте Рахтану, синеспиный на глазах бледнел и словно иссыхал в эдакую мумию. Ну а потом наш колдун выдернул из всё еще стоящего, но уже трупа остряк кости своей жуткой. Она после такого еще серее стала и с видными черными, словно вены, прожилками. Ну и коленом оттолкнул мертвяка, который на спину как тот шкаф хлопнулся. Только шкаф с грохотом и, бывает, треском падает, а этот как вязанка сухого хвороста брякнулся. То есть ровнёхонько, эдакой застывшей фигурой, но не тяжело, а тихо так, хотя габариты туши остались прежними.

— Ну так и сказал бы, что как манекен. Здоровенный, но легкий. А то шкаф-шкаф.

— Не мастак я говорить, Хромой.

— И всё? Что остальные лобастые? Как рана Командора?

— Лобастые как увидели, что стало с их сильнейшим, зароптали и назад все отпрянули.

— А говоришь, что не мастак. Надо же, «зароптали», «отпрянули». Ну ладно-ладно, не обижайся. Лучше продолжай.

— Командор достал кусок кожи, ну ты понял, с лобастого по живому снятый и изрисованный да исписанный его кровью.

— Это такой же, рулончик которой он, эм, запаял внутрь своей костяшки-убивашки?

— Почти. Тот был большего размера, и над ним Командор подольше чего-то там колдовал, прежде чем склеить две прям слипшиеся кости, тем самым намертво закупорив его в этом вот, эм, некрожезле-накопителе жертвенной чего-то там. Или как он там эту байду назвал?

— Да как он ее только не называл. Но вроде бы остановился на Кощее каком-то.

— Во-во, ну а тут он достал поменьше свиток, не такой тонкой и не так искусно выделанной(сплюнув) кожи. Хотя оно что то, что это совсем не воняет. Жутью веет, но запаха совсем нет. Вот, обмотал он, значит, свиток вокруг костяшки и к плечу приставил, что-то нашептывая. Ну и скоро уже не кривился от боли и не бледнел на глазах. Видать, полечил себя чужой забранной жизнью.

— А лобастые?

— Словно что-то унюхав, еще сильнее впечатлились и вытолкнули из своих рядов переводчика. Командор ему и говорит. Так, мол, и так, я великий шаман и победить ваш бытыр, вы теперь уходить, а уши с батыр я забирать, вы идти быстро-быстро, иначе древние духи покарать. Ну и еще сказал, что эта земля теперь принадлежит великому шаману, который помнит еще древних повелителей, извечная тьма ему свидетель.

— Как-как? Извечная Тьма? Первых Повелителей?

— По-моему, так. А что? Разве это он не жути на дикарей нагонял?

— Да так, ничего. Ладно, вон, уже Командор идет. Думаю, сейчас начнется. Ах да, как вы за лобастыми-то поспели? Нам-то, понятное дело, он заранее указал, куда выдвинуться и где ждать с обоими нашими десятками да с твоими, его то есть, телохранителями. А вот вы каким чудом угнались за всадниками, двигаясь не на перехват, а по их следу?

— Не поверишь. Пешком. То есть бегом и без перерывов. Как только уставали, он нас костяшкой своей подлечивал, и мы как новенькие снова срывались в бег. Так весь день и мчали, даже перекусывая на ходу.

— Да уж. Хорошо, что он за нас. Извечная Тьма нас огради(сглотнув) от неё же, — всё это Хромой произнес чуть слышно и себе под нос.

— Так, бойцы, — негромко, но бодро произнес подошедший Лин Абель. — Пора бы начинать. Велосипед изобретать не станем — сделаем всё по отработанной схеме да грохнем уже эту толпу всадников вместе с четвероногим транспортом, застав их спящих врасплох. Готовы?

— Так точно, Командор.

— Тогда действуем по плану Жаркое. Вперед!

На этот раз некромант-ритуалист не стал прибегать к античным средствам доставки боевой части к цели, а воспользовался опытом куда более близких предков. На что, к слову, его натолкнул Молчун, а точнее, его вопрос в тот момент, когда глава телохранителей был слегка контужен при прошлом применении Командором своих взрывающихся выверенно-ошибочных ритуалов, чья запитка магической энергией происходит за счет смерти жертвы.

— Что ж, веди, Хромой, на позицию, где вы там окопчик вырыли. Бомбомёты ж, надеюсь, не забыли?

— Как можно, Командор! Все девять стволов тут. Ждут на огневом рубеже уже надежно вкопанные, раз без опорной плиты, ну и выставленные по уровню. Всё, как положенно, как на испытании. До цели триста метров, направление и угол возвышения перепроверены. Расчет из людей Молчуна ждет там же, в окопе, оба десятка тоже уже на местах, аналогично в оборудованных укрытиях. Люди многократно проинструктированы о технике безопасности.

— А пугачи?

— Все трое их носильщиков на положенных местах, то есть на достаточном отдалении от стоянки лобастых, ну и там ожидают светового сигнала для начала движения, чтоб согнать монстров в кучу аккурат под прицел всех стволов.

— Отлично, Хромой. Тогда сейчас зажмем тварей в треугольник ужаса и хорошенько обстреляем их, чтоб уже привычно, без превозмоганий и геройствований, добить недобитков. Пленных, как и говорил, с десяток оставите. Не морщься. Сам знаю, что это мерзко и пипец как аморально. Но, увы, на свитки нужна кожа и желательно разумного. Да и пугачей ещё надо бы наделать, так что волколаков тоже не забудьте. Как ни неприятно, но для дела надо! Что ж, сопли долой, приступаем.