Прежде чем садиться за руль, Никлас подспустил все колеса Боливара. Потом, съехав с дороги, вломился в невысокий кустарник и выехал на лед озера. Буцефал с братом Павлом за рулем двигался следом, выдерживая небольшую дистанцию.

Буханка ехала по сугробам без особого напряжения. Не быстро, но вполне приемлемо — мысленно охарактеризовал Никлас.

— Ник, — вдруг странным и напряженным голосом заговорила Катрин.

— Да?

— У меня на душе словно кошки скребут. В горле как будто комок и муторно как-то… В справочнике ворожеи подобные предчувствия не классифицированы, но это что-то схожее с легким предчувствием опасности. Андрей, это может быть эффект от вашего стимулятора?

— Может. Но лучше отнестись к вашему предчувствию с максимальной серьезностью.

— Предупрежден, значит вооружен, — попробовал подбодрить ведьму Никлас. — Не волнуйся, мы…

— Я и не волнуюсь, ты же со мной.

— Отлично. Заряди мне в дробовик пулевые с картечью поочередно.

— Сейчас сделаю.

— И себе.

— И себе сделаю.

Кивнув, Никлас достал сверху из держателя микрофон рации на витом шнуре.

— Павел, par le flanc gauche, прием.

— Понял командир, пар лю флян гуш, — аккуратно и раздельно по слогам повторил Павел.

Никлас осваивал строевую подготовку в Танжере, в пехотной школе Французского легиона. Две простые команды: «parle le flanc droit» и «par le flanc gauche», были аналогами русских «Направо!» и «Налево!» Но для опытных ратников группы Бергера — брата Павла, Мейера и Крестовоздвиженского эти команды давно несли скрытый смысл.

«Направо», — означало расслабиться, потому что все идет по плану. «Налево» — наоборот. А то, что дурно пахнущее дело стало пахнуть еще более дурно, и впереди ждет довольно крутой левый поворот, у Никласа сомнений уже не было.

Он, кстати, был сейчас совершенно спокоен. Со всеми обстоятельствами — в том числе с полевым спиритическим сеансом от Катрин, он даже не заметил, как пришел и ушел страх, привычно исчезнув на периферии сознания. Оставляя вместо себя только ясность мыслей, собранность и легкость в теле.

Выехав на лед, первые пару десятков метров пути Никлас очень внимательно прислушивался к поведению и отклику машины. Потом заметно успокоился — Боливар выгребал по снегу уверенно, проблем никаких не ощущалось. Обе машины уже обогнули выступающий мыс с базой отдыха, и сейчас ехали по озеру пересекая его по диагонали — забирая южнее в сторону поместья барона Волчанинова.

В этот момент Никлас решил наконец спросить Горчакова о том, что ему не давало покоя с момента, как окинули Петербург.

— Господин инспектор, а вас ничего не смущает в происходящем?

— Меня что-то должно смущать?

— Например многосоставная сложность этого дурнопахнущего случая.

— Я не очень понимаю, о чем вы говорите.

Никлас и сам не понял, что за словесную конструкцию про «многосоставную сложность» задвинул, но полагал что общий смысл Горчакову определенно понятен. И кроме того, Никлас не мог не отметить, что инспектор пусть и «не понимал» о чем идет разговор, но «п-придыхание» из его речи ушло, что свидетельствовало о максимальной сосредоточенности.

— Вызов экстренного сбора группы застал меня в довольно интересный момент свидания с девушкой, которая носит золотой перстень белой аристократии. И, если честно, у меня были и есть определенные подозрения, что весь этот вояж за Стену — просто способ таким образом прервать наше свидание.

Катрин медленно повернулась к Никласу, внимательно на него глядя. Он это краем глаза заметил, потому что сам смотрел в салонное зеркало на Горчакова. А инспектор молчал, никак не реагируя на вопрос.

Долго молчал — уже озеро почти пересекли, и впереди отчетливо виделись очертания выстроившихся вдоль берега многочисленных построек поместья.

— Остановите машину, — произнес вдруг Горчаков.

Никлас лишних вопросов задавать не стал, остановился — предварительно несильно ударив два раза по педали тормоза, чтобы мигнуть идущей следом машине стоп-сигналами.

Горчаков уже зажал трость между коленями, достал из кармана небольшой флакончик. Крышка открылась со смачным «чпокающим» звуком, инспектор вылил в себя прозрачное содержимое пузырька. Посидев немного с полузакрытыми глазами, Горчаков убрал пустой сосуд в карман, после чего отставил трость. И только после этого посмотрел на уже давно обернувшегося к нему Никласа.

— Моя жизнь тоже знает интересные моменты свиданий с девушкой, которая носила золотой перстень белой аристократии. Результат, конечно, не налицо… — задумчиво покачал головой Горчаков; Катрин моментально побледнела, шрам ее сразу налился багрянцем. Но инспектор говорил не для нее, для Никласа: — Результат не на лице, но вы наверняка обратили внимание, что он гораздо более плачевный. Например, я никогда больше не смогу без помощи стимуляторов ходить как обычный человек. Сергей Сергеевич мне помог, удержав на самом краю пропасти. Вот только к несчастью произошло это уже после того, как я столкнулся с проблемами отношений с девицей носящей золотой перстень. Вам, Никлас, повезло получить его покровительство до той отсечки дистанции пути, до которой прошел я. Советую серьезно подумать над этим.